— К слову, ее величество Виктория изначально не собиралась делать то, что пообещала тебе, — с тщательно скрываемым сочувствием сообщил кардинал, — и не слышала она про тебя ничего. Это Лукос подкинул ей мысль и документы, собранные из госпиталя, подтверждающие, что ты можешь ей помочь. Он хотел, чтобы появилось то, чем можно тебя шантажировать помимо взятых заложников. За принца тебе бы голову сняли без разбирательств… Но, ты все переиграла по-своему. Кстати, королева сейчас так же, где и Дионис. Только решение по ее делу не будет мягким.
Я опустила голову. Только у меня появилось желание спросить, знала ли Инквизиция о помощи принцу до того, как я попыталась поставить Викторию на место. Как Гаспар мне прямым текстом заявил, что они следили за всем, что здесь происходило. Теперь я даже не удивляюсь, что куратором в последний момент сделали кардинала, вместо преподавателя. Все было хорошо, но я никак не могла понять, почему Гаспар или кто-то из его коллег не остановили меня там, в палатах принца?
— Почему?..
Кардинал сразу понял, о чем я, но отвечать не спешил. Как-то слишком тяжко вздохнув, он вернулся в свое кресло.
— Великий Инквизитор приказал не мешать… Он хотел убедиться, что твоя кровь химеры не возьмет над разумом верх и мальчик пойдет на поправку.
— Вы готовы были рискнуть жизнью принца ради этого? — не поверила я.
Удивительно, но Гаспар смутился.
— Великий Инквизитор был настолько уверен в тебе, и я не знаю почему. Возражать ему никто не может, тем более что он вновь оказался прав. Принц идет на поправку. Следя за вами, мы вышли на того, за кем гонялись многие годы… Орден и многие другие структуры ждут масштабные преобразования.
В спальню бесшумной тенью скользнул какой-то невзрачный человек. Он был одет во все серое, с непонятным цветом глаз и невыразительным лицом. Идеальный клерк, шпион или наёмный убийца. Захочешь, не запомнишь. Он склонился к уху кардинала, что-то шепнул и так же стремительно исчез, как и появился. Гаспар взволнованно вскочил на ноги и приказал всем, кроме меня, выйти из апартаментов.
— Но кардинал, мы ведь еще не договорили, — не понял Раймунд, отчего произошла такая резкая перемена.
Меньше всего ему хотелось сейчас двигаться. За три дня, после того, как и освободили, графу пришлось слишком много помогать следователям. Он-то рассчитывал, что после роли «наживки» сможет уйти на заслуженный отдых, но не тут-то было. И вот на тебе, его блаженную тишину вновь нарушают.
Гаспар чуть сузил серые глаза и оскалился.
— Великий Инквизитор прибыл во дворец его величества Уэстфорда и желает почтить Краснословскую аудиенцией. Я сказал: вышли все.
Я моргнула, а графа уже здесь словно и не было. Лерой замешкался, но я отпустила его восвояси, пусть лучше пойдет и займется делом. Но вот Самаэль наотрез отказался уходить, чем сильно выводил кардинала из себя. Гаспар вообще терпеть не мог, когда ему перечили.
— Это тебе не с преподавателями спорить! Ты хоть отдаешь себе отчет, что творишь?
Синигами было абсолютно плевать, он даже не изменился в лице.
— Гаспар, что ты пристал к юноше? По-моему, он достаточно ясно выразил свое нежелание оставлять невесту одну. Весьма похвальное желание, кстати.
Этот голос… он был каким-то слегка металлическим, глухим и напоминал робота. Но в тоже время в нем было столько неподдельных, живых эмоций, что влюблял в себя сразу и ты совершенно не можешь этому противиться. Гаспар молодым козликом тут же кинулся к окнам, схватил длинную палку с резной рукоятью и концом, на котором была расположена металлическая рогатка, принялся сдвигать шторы. Едва спальня погрузилась в приятную тьму и на прикроватных тумбочках вспыхнули свечи, я увидела огромную фигуру, надежно укутанную в плащ. Я не знала, что собой представляет Великий Инквизитор, но то, что он выше двух метров и кресло, в которое он попытался усесться, вместило его не до конца, впечатляло. Но больше всего меня удивило то, что не было чувства дискомфорта. Хотя как-то отреагировать на появление одного из хозяев этого мира я должна была.
— Яра, — едва слышно шепнул Самаэль, напрягаясь, — он не человек. Не орк, не тролль, не какой-нибудь полукровка. Я вообще не знаю, что он такое!
Я ничего не ответила. Почему-то мне показалось, что Великий Инквизитор слышит не только, о чем говорит синигами, но и легко читает наши мысли.
— Гаспар, проверь пока, чем там его величество занимается. Я планирую навестить его позже.
Вот так. Здесь не король решает, дать ли не дать аудиенцию, а инквизитор думает: а не посетить ли его величество. Заносчивый и горделивый до безумия орк сдержанно поклонился владыке и быстро ретировался прочь. Было видно, что ему больше нравится находиться вне общества Эспиносы, хотя это и понятно.
— Не переживай, — почти ласково проговорил гость и от его голоса у меня побежали мурашки, — я не стану тебя выгонять. Наоборот, мне хотелось посмотреть на вас двоих.
Я знаю, вернее, чувствую, когда Самаэль начинает переживать. Внешне это заметить сложно, но видимо, мы так прочно с ним связаны, что я понимаю сразу, что ем не спокойно. Сейчас мой жених был озадачен и напуган, видимо не зная, чем для нас обернется внимание такого господина.
— Даже если вы прикажете, я все равно не уйду, — честно предупредил Самаэль.
Я уже говорила, как сильно благодарна ему? Всегда и во всем чувствовать поддержку близкого друга, даже если он не рядом, это редчайший дар в жизни. Не знать, что есть кто-то за твоими плечами, а именно чувствовать. Несмотря ни на что, я оказалась везучей.
Великий Инквизитор покачал головой и словно улыбнулся. Его лицо было скрыто, но я заметила, как нет-нет да блеснут то его глаза, ядовито-желтые, то в них мелькнет отражение свечей. Было немного жутко, от непонимания кто перед нами, но не более того.
— Смелый, это хорошо… Только почему на ней нет серьги твоего рода?
Самаэль не ожидал такого вопроса, хотел что-то ответить, но быстро увял, сделав вид, что его одолел кашель.
— И причем тут серьга? — не сдержала я своего любопытства, хотя дала себе зарок молчать, пока не спросят.
Эспиноса тут же ответил со всей любезностью:
— Когда синигами отводит избранницу к Мудрецам Севера, и они проводят над парой нужные манипуляции. То в самом конце, новоиспеченный супруг одевает себе одну серьгу с лунным камнем и вторую дарит возлюбленной. Снять их невозможно и после смерти, поэтому синигами женятся лишь раз.
— Какая хорошая традиция, — мурлыкнула я и слегка пнула Самаэля, севшего ко мне спиной, — вот что значит и в горе, и в радости. Воистину единственный брак на всю жизнь… Господин Великий Инквизитор задал очень интересный вопрос. Не знаю как вас, но меня ответ волнует.
Самаэль скис окончательно. И почему все мужчины так боятся брака? Причем ни до, ни после бракосочетания никто не жалуется, но сам шаг вызывает дикий ступор? Это что, природная защита на клеточном уровне?
— Мудрецы просят слишком высокую цену за то, чтобы объявить Ярославу моей супругой, — наконец прошептал синигами, — поэтому мы проведем процедуру по законам людей. Сразу после того, как вся эта история с Лукосом и некромантами закончится.
Опять двадцать пять. И снова никто не спросил, что я думаю по этому поводу! Вскочив на ноги, я едва не запуталась в длинной белоснежной сорочке, доходившей мне до пят. И кто придумал, что в этом саване следует спать приличным дамам? Отвратительней одежды, чем эта и еще, пожалуй, кроме мужских стринг, я еще не видела.
— А вот не хочу по человеческим законам! Хочу так, как принято у вас! Один раз — и все! По крайней мере, если я умру, то буду знать, что мое законное место больше никто не займет.
Самаэль недоуменно покосился на мой возмущенный вид и расхохотался.
— Я даже не думал, что ты такая собственница! Как только сумела скрывать это так долго?