Едва она произнесла "Хранитель", как острые шипы сковали горло, и девушка, хватая ртом воздух, упала на колени. Покалывание постепенно утихало, и дышать становилось легче.
— Я даже с мертвыми не могу поделиться, — прошептала она и положила голову рядом с изваянием, желая, чтобы ледяной камень обжег ей кожу.
— Глупая клятва. Ну почему я такая безмозглая?
Раздался скрип железных ворот.
На кладбище вошел молодой человек с венком из остролиста в руках. Одет он был в плотный коричневый плащ, на голове — шляпа, а еще от взгляда не укрылись красивый длинный нос и невообразимо взъерошенные волосы.
У Азалии промелькнула безумная мысль притвориться статуей. Однако, понятия не имея, как ее осуществить, девушка вплотную прижалась к изваянию, от всей души желая провалиться сквозь землю. Мистер Брэдфорд сразу заметил несчастную фигурку, ютившуюся у подножья плачущего ангела. И тут Азалия с ужасом поняла, что он, скорее всего, слышал ее вопли.
— Принцесса! — позвал он, снимая шляпу. — Прошу меня извинить. Иногдая я прихожу сюда с утра пораньше до начала мессы. Я вовсе не хотел вам мешать.
— Вы совсем не помешали, — ответила Азалия, словно они беседовали за чашечкой чая, а не дрожали от холода на кладбище. — Я всего лишь... наносила визит.
— Иногда это помогает.
— Нет. Не помогает. Здесь пустота, — не согласилась Азалия.
Мистер Брэдфорд внимательно посмотрел на нее. Затем, шумно ступая по снегу, приблизился к могиле Матушки, встал на колени и положил остролист рядом с Азалией. При этом девушка почувствовала тепло его руки.
— Сударыня, мой магазин расположен неподалеку, и там всегда поддерживается тепло. Могу я предложить вам чашку чая? Вы, кажется, замерзли, а горячее питье вас обязательно согреет.
— Со мной все в порядке, — запротестовала Азалия, пытаясь подняться. — Мне необходимо вернуться во дворец. Нельзя, чтобы меня видели. Траур, сами знаете. Мне идти не далеко.
— Мой магазин ближе. К тому же ваши губы посинели.
— Уверена, что не посинели.
— Ваша правда, больше похоже на фиолетовый.
Азалия поджала губы, пытаясь согреть их и одновременно спрятать, и взглянула на мистера Брэдфорда. Воротник его местами перекрутился, кое-где подогнулся, а темный галстук лежал криво. Удерживая себя от попыток поправить ему одеяние, Азалия вплела пальцы в шаль.
— Прошу вас, — не сдавался мистер Брэдфорд.
А в его глазах — Азалия вдруг поняла, что они цвета коричного хлеба, — читалось столько тревоги, что Азалия смягчилась.
— Знаете, когда-нибудь вы спасете меня, и я не буду так жутко выглядеть.
— Что вы? Вы всегда прекрасно выглядите, — сказал мистер Брэдфорд.
После этих слов Азалия готова была его расцеловать.
Идти и правда пришлось совсем не много — всего один квартал от собора. И слава Богу, потому как ступни Азалии обернулись ледышками, и ее пришлось почти нести. Мистер Брэдфорд с энтузиазмом помогал ей всю дорогу, как если бы она весила легче перышка. Он накинул на девушку свой плащ, через который Азалия ощутила тепло самого мистера Брэдфорда.
В магазине пахло деревом и маслом. Несколько десятков часов — с кукушками, c колокольчиками, с маятниками в форме розы — выстроились вдоль стен и у стеклянной витрины. И в этом чудесном старинном здании непрерывно тлели угольки, — да, здесь могли себе такое позволить.
В то время, как Азалия медленно оттаивала возле печки, мистер Брэдфорд поставил чайник и достал из кладовки под лестницей другие плащи и накидки.
— Вы часто здесь бываете? — поинтересовалась Азалия, удивляясь непринужденному поведению спутника.
— Да, я постоянно помогаю мистеру Грюнингсу с часами, — признался мистер Брэдфорд.
— Помогаете?
— Мне нравится разбирать механизмы.
Вот в чем дело, подумала Азалия. Она вспомнила, как однажды Король переставил все книги в библиотеке согласно определенному порядку, потому что считал, что так ими удобнее пользоваться. Азалия рискнула предположить:
— И потом, вам нравится их иначе собирать?
Мистер Брэдфорд просиял.
— О, да! Некоторые часовые механизмы совершенно устарели, и приходится заводить их, как минимум, дважды в день. Не сомневаеюсь, что и в столь крохотных предметах возможно эффективнее генерировать энергию. — Продолжая улыбаться, мистер Брэдфорд повернулся к отжившей свое верхней одежде. На одном из крючков чулана висел чрезвычайно старый, обветшалый плащ. Мистер Брэдфорд взглянул на ноги Азалии. — Может, еще пальто, чтобы укутать ноги?
Азалия расправила юбки, проследила за его взглядом... и зажмурилась от смущения. Тем темным утром, она, отчаявшись найти ботинки, схватила из корзинки с танцевальной обувью пару, которую она посчитала своей. Что ж, она ошиблась лишь на половину. Одна туфелька, зеленая, и в самом деле принадлежала ей, а другая Брэмбл и была красная. Вид был ужасный и... отчасти даже праздничный.
— Я... я иногда бываю импульсивной... немного, — с досадой призналась Азалия и спрятала ноги под юбки.
— Так значит, слухи не врут. Вы в самом деле танцуете по ночам.
Азалия хотела возразить, но ее внимание привлекло движение за окном. Статная белая лошадь стучала копытами по булыжной мостовой. По ступенькам кто-то поднимался.
Собрав в охапку юбки, Азалия метнулась в ближайшее укромное место — в кладовку.
Мистер Брэдфорд уже ждал ее. Он прижался к стене, а когда она запрыгнула, спрятал ее юбки и закрыл дверцу.
Непроглядная тьма окутала их. Свалилась метла на чью-то голову, судя по всему на голову юноши. Звон колокольчика сообщил о посетителе.
Последовало неловкое молчание.
— Ой, — сказал голос мистера Брэдфорда.
— Простите, — прошептала Азалия, осознав, что навалилась на своего спутника. От него пахло мылом, хвоей и свежим бельем. С трудом она удержалась, чтобы не уткнуться в его галстук и не вдохнуть полной грудью.
— Это, ох, из-за тесноты, мне кажется... — запинаясь промолвил он.
Азалия с жаром зашептала:
— Прошу вас, пожалуйста. Там Фейрвеллер. Не дайте ему меня увидеть. Пожалуйста.
Раздался стук прогулочной трости о стойку. Мистер Брэдфорд взял Азалию за руку.
— Потерпите, — сказал он. Затем, сопровождаемый шелестом юбок, плащей и грохотом злостчастной метлы, он вышел и плотно прикрыл за собой дверь. Азалия следила за происходящим через щелочку, пропускающую тоненький лучик серебряного света.
— Доброе утро, министр, — поздоровался мистер Брэдфорд. — Магазин еще закрыт. Мистер Грюнингс прибудет где-то через два часа.
— Я увидел свет и решил зайти, — это говорил Фейрвеллер, как обычно без всякого намека на эмоции. — Я заказывал женские часы из Делчестра, их еще вчера должны были прислать. Они к вам поступили?
Женские часы? Азалия наклонилась, желая получше рассмотреть Фейрвеллера.
— Я полагаю, вчера вечером был завоз. Как они выглядят?
— Серебряные. На ленточке. И... — На лице Фейрвеллера что-то промелькнуло. Как же Азалия хотела оказаться поближе! — И нежные. Хрупкие и изящные настолько, что... к ним даже страшно прикасаться, боясь сломать.
От удивления Азалия открыла рот. Фейрвеллер! Фейвеллер влюблен! Она едва не расхохоталась. Ох, бедняжка, издевательски подумала Азалия про возлюбленную Фейрвеллера. Должно быть часики дорогущие, раз он выписал чек. Мистер Брэдфорд извлек из подсобного помещения маленькую коробочку и передал ее покупателю. Тот взял ее с предельной осторожностью и понес словно новорожденного младенца. Изумлению Азалии не было конца и края.
Едва входная дверь захлопнулась, Азалия выскочила из кладовой.
— Святые небеса! В моем чулане леди! — деланно воскликнул мистер Брэфдорд.
— Вы это слышали? — недоумевала Азалия. — Фейрвеллер! Влюблен! Держу пари, часы — подарок на помолвку. Кто же она? Леди Кавершем? Тогда она точно спятила!
Мистер Брэдфорд улыбнулся. Продолжая строить догадки, Азалия помогла приготовить чай, и молодые люди уселись на стулья-стремянки перед чернеющей печью. Закутанная в два плаща девушка постепенно согревалась, попивая горячий чай из старинных кружек.