К концу повествования огонь в камине почти затух. Азалия мечтала прижаться щекой к сильному плечу своего спасителя, но ей оставалось только рассматривать его благородные пальцы, сидя рядом. Мистер Брэдфорд, приставив для удобства колени к груди, пребывал в глубоком раздумье.
— Отец говорил мне о Его Королевском Величестве, — молвил он. — Я никогда не верил до конца, что он был способен в прямом смысле захватывать души. Всегда полагал, что это беспочвенные слухи. Души. Это, верно, очень глубинная магия. Вы уверены, что это в самом деле была ваша мама?
Азалия все еще чувствовала на подушечках пальцев прикосновение губ Матушки. И плетение нити тоже. Девушка отвернулась.
— Это было... ужасно, — произнесла она.
В теплом свете почти угасшего камина мистер Брэдфорд взял руки девушки и, слабо улыбнувшись одной половинкой рта, сказал:
— Принцесса. Я клятвы не давал. Нам нужно кому-нибудь рассказать о случившемся.
— Королю! — воскликнула Азалия.
— Именно! — мистер Брэдфорд сжал ее руки. — Необходимо избавиться от этого негодяя Хранителя. Очень сомневаюсь, что ваш отец потерпит соседство с Повелителем Д'Исом! Мы соберем войска и заставим подлеца предстать перед лицом закона. Если предстоит его освободить, то это будет сделано на наших условиях. А не на его.
В запале кровь прилила к щекам Азалии, но внезапная мысль остудила пыл.
— Не уверена, что Хранителя можно убить. Клятва на крови...
— Пустяки, — перебил мистер Брэдфорд, тем самым заставив Азалию улыбнуться. — Король определенно знает, что делать. О магии он знает много больше любого из нас.
Нас. Это слово, а также крепкие руки мистера Брэдфордра, сжимавшие руки Азалии, придали ей решительности. Она больше не одна. Ей захотелось и петь, и плакать, и плясать разом. Она вскочила, но пошатнулась от головокружения, напомнившего ей о пропущенных трапезах.
— Ох, мистер Брэдфорд! Вы просто чудо... ах... я готова вас расцеловать!
В ту же секунду Азалия подалась назад, краснея до корней волос.
— Ммм. Хорошо.
Даже при тусклом освещении легко проглядывался румянец смущения мистера Брэдфорда.
— Я... я так понимаю, что надо идти и... будить Короля, да? — сбивчиво произнезла Азалия.
— А... да. О... нет. Не стоит. Скоро рассвет, а вы едва стоите на ногах. А завтра знаете, что мы сделаем первым делом? Мы пойдем к Королю.
— Ах...да. Разумеется... первым делом. Конечно.
— Разумеется.
— Конечно.
— Постойте-ка.
Мистер Брэдфорд выудил из кармана маленький сверток и, развернув его, предложил раскрошенный кексик. Сегодня на праздничном ужине к чаю шли яичные кексы с кардамоном. Азалия не смогла заставить себя проглотить хоть кусочек и отдала свою порцию Айви. Та, в свою очередь, отдала кекс мистеру Брэдфорду, что прозрачно намекало на безграничную симпатию Айви к гостю. До этого она никогда добровольно с едой не расставалась. Теперь же мистер Брэдфорд в сложенных лодочкой ладонях протягивал угощение Азалии.
Она приняла его, смаргивая навернувшиеся слезы. Глядя на добрые карие глаза, на статную фигуру молодого человека, она ясно представляла себе, как становится на носочки и целует его в ухо или в щеку. И заливаясь краской, она почти решилась... но, памятуя об утренних событиях пятидневной давности, поспешно отпрянула.
Тем не менее, под влиянием минуты она все-таки пригладила мистеру Брэдфорду взъерошенные волосы, отчего тот просиял.
***
Следующим утром Азалия проснулась поздно, но в приподнятом настроении, пронизанном духом Рождества. Она напевала, одеваясь в пустой комнате, напевала, когад закалывала волосы, а когда шла по коридору и спускалась по лестнице даже пританцовывала с присущим ей изяществом. Каждый раз сворачивая за угол, она кружилась, шурша юбками об обои.
Наскоро позавтракав коричным хлебом и сливками (празничный завтрак в честь Сочельника), Азалия узнала от миссис Грейби, что девочки проводят экскурсию по саду, пока снова не пошел снег. Азалия ухмыльнулась, представляя, какую они ему зададут прогулочку. Наверняка поведут его через замерзший пруд и заставят пройтись по перилам моста, просто из любопытства, получится у него или нет.
Еще миссис Грейби сообщила, что Король также в саду — обсуждает Д.К.В. с неким джентльменом. Сгорая от нетерпения найти отца и мистера Брэдфорда, дабы скорее покончить с неприятным вопросом, Азалия накинула плащ и отправилась прочесывать тропинки залитого солнцем сада.
Когда Азалия отыскала Короля, тот седлал Диккенса в пахнущей соломой конюшне. Приближалось время чаепития. Ветер усилился, предвещая бурю. На спине коня в кожанном чехле покоился меч. Азалия припомнила, что Король обещал его сегодня починить.
Рядом с Диккенсом стояла незнакомая гнедая лошадь. Однако, наездника Азалия узнала. Это был тот самый джентльмен, напоминающий грозовое облако — мистер Гасперсон. Азалия задумалась о деле, которое привело его к Королю в Сочельник. Мужчины говорили очень тихо, но на сложенном письме Азалия уловила блеск серебряной сургучной печати. Королевский штамп.
— ...как только мисс Брэмбл изъявит желание, конечно же, — произнес гость низким голосом, а затем взобрался на лошадь.
— Как скажете.
Оторвав взгляд от Диккенса, Король заметил стоящую у двери конюшни Азалию.
— Приветствую, мисс Азалия.
— Я вас повсюду искала. Мне надо с вами поговорить. Я не помешаю?
— Вовсе нет, говорите.
Заинтригованная, Азалия дождалась пока джентльмен, кивнувший ей на прощание, отъедет подальше и закрыла скрипучую дверь. Король все еще затягивал ремни на спине Диккенса.
— А что с Брэмбл? — спросила Азалия. — Что она должна пожелать? Что вы ему дали?
— Скоро снег пойдет, — заметил Король, подтягивая подпругу. — Тебе следует вернуться в дом.
— Миссис Грейби сказала, что вы с ним с раннего утра разговариваете, — не желала сдаваться Азалия. Ей очень не нравилось, когда Король игнорировал ее вопросы.
— Азалия, о чем ты хотела со мной поговорить?
— Ах, да, — Азалия задумалась. — Но сначала расскажите мне о Брэмбл. Пожалуйста. Ведь я же обязана присматривать за девочками.
На бородатом лице Короля застыло странное выражение. Не говоря не слова, он некоторе время внимательно рассматривал Азалию.
— Ну что же, — начал он.
— И что же?
Король кивнул. Затем достал из камзола зеленый конверт со сломанной печатью и протянул его Азалии.
— Всю неделю он заваливал меня письмами, присылая не меньше трех штук в день, — пояснил Король. — Он даже приобрел особняк на Главной улице. Это самое последнее письмо. Скажи, что ты думаешь по этому поводу.
Поспешно развернув весьма помятое письмо, Азалия принялась читать текст, написанный витиеватым почерком и явно в спешке.
"Ваше Наиблагороднейшее Величество, Ваша Светлость... и тд и тп... Ума не приложу, что еще я могу предложить. Вам ни фига не нужны мои земли, или мои деньги, и вообще ничего ценного, как я сообразил. Не сомневаюсь, Вы — заботливый отец, но это только затрудняет мое проклятое положение. У меня остается только искреннее сердце, томящеесе по Брэмбл, по ее боевому духу, столь желанному моим сердцем, по ее безупречному ротику, способному на острое словцо, по ее сердцу и по ее нежное ручке..."
— Ручке? — обомлела Азалия.
"...Я в полной растерянности, и надеюсь, мой мажордом уговорит Вас. А если нет, то я разобью все окна и утоплюсь в ведре.
Ваше самое искреннее и преданное сердце — Лорд Эдвард Альберт Хемли Хафтенравеншер, Эсквайр."
Азалия в растерянности уставилась на письмо.
— Брак! Лорд Тедди хочет жениться! Жениться на Брэмбл!
Король усмехнулся и забрал письмо.
— Именно. В письмах он называет ее воротцами в крокете, малиновым джемом на тосте и красным кадмием в палитре красок.
— Вот это он напридумывал. Да еще и стекла разбить собирается. Он сумашедший.