Она моргнула, пытаясь собраться с мыслями. Точно, яйца. Яичница. Она вылила содержимое миски на сковороду.
— О чем ты, Лир?
— Бекон, — мечтательно вздохнул он. — Панкейки. Яичница. Ты меня убиваешь, любимая.
От слов «любимая» ее сердце замерло так быстро, что, наверное, оставило следы торможения на ребрах. Оно забилось в три раза быстрее обычного, и Клио сосредоточилась на лопатке так сильно, что чуть не вызвала косоглазие.
— Ты… не можешь так радоваться из-за моей готовки. Ты даже не знаешь, вкусно ли это.
— Я уже могу сказать, что будет вкусно.
Она поежилась. То, как он это сказал, делало слово запрещенным. Она поспешила помешать яичницу лопаткой, а он стоял так близко, что почти задевал ее, его тело было склонено к ней, словно она привлекала все его внимание. Но его взгляд холодно скользил по следящим деймонам и точно был недружелюбным.
Она соскребла яичницу со сковороды, достала бекон из духовки, вызвав оживление среди ждущих деймонов. Поймав зубами нижнюю губу, она вытащила тарелку из шкафчика, наполнила ее едой и протянула Лиру. Она приготовила поздний завтрак, чтобы приободрить его, но теперь в голову прокрались сомнения. Впрочем было поздно менять план.
Его улыбка только усилила ее румянец, он вытащил вилку из ближайшего выдвижного ящика, зачерпнул яйца и отправил их в рот. Клио затаила дыхание. Все притихли.
Его глаза закатились от удовольствия.
— Так вкусно, — простонал Лир.
Бам.
Клио обернулась. Женщина-деймон уронила тяжелую книгу на пол. Все посмотрели на нее, и щеки женщины порозовели. Она схватила книгу и спешно удалилась из комнаты.
Клио сглотнула, завидуя возможности женщины убежать. Стон Лира был ужасно чувственным, и если бы Клио не отошла до этого, уже пускала бы слюни, как дурочка.
Деймоны-мужчины не поддались на это. Они выглядели раздраженно. Самый большой из них, деймон с лысой головой и густой бородой, оттолкнулся от стола. Клио застыла, а деймон подошел к острову, хмуро глядя на Лира.
— Не собираешься поделиться, инкуб?
Лир улыбнулся и откусил немного бекона.
— Спроси у повара.
Деймон повернулся к ней, и Клио не дала себе сжаться. Она собиралась поделиться оставшейся едой, но ей не нравилось отношение, или как он едко произнес «инкуб», обращаясь к Лиру.
— Ну? — прорычал деймон, когда она не ответила.
Она повернулась к стойке, схватила еще тарелку, нагрузила ее так высоко, что яичница грозила сорваться с края. Она вытащила вилку и вонзила ее сверху, как флагшток. Деймон радостно потянулся к полной тарелке.
Вскинув голову, она понесла тарелку мимо него, направляясь к порогу.
— Если хотите, можете доесть, — сообщила она. — Но тогда вы и убираете.
Агрессивный деймон и трое других уставились на нее.
Она кивнула Лиру.
— Идем.
Лир ухмыльнулся тому деймону и прошел по кухне. Клио повела их в их комнатку на первом этаже.
Она опустила тарелку на стол и устроилась на стуле.
— Они такие грубые. Им было сложно попросить немного? Почему нужно проявлять власть?
Лир закрыл дверь ногой и махнул вилкой в непонятном жесте.
— Они, наверное, хотели быть вежливыми, пока я не появился.
Она нахмурилась.
— О чем ты?
— Деймоны мужского пола всегда пытаются что-то доказать, когда в комнате инкуб, — он пожал плечами и сунул половину панкейка в рот.
Клио взяла вилку, гора еды ее удручала. Она опустила вилку со стоном.
— О, нет.
— Хм? — выдавил Лир с полным ртом.
— Я забыла сироп, — она смущенно посмотрела на него. — Я дала и тебе тарелку без сиропа. Прости.
— Клио, это чудесно. Сироп и не нужен.
— Но… — она нахмурилась. Его тарелка уже наполовину опустела. Когда он столько съел? Еда пропала с пугающей скоростью. Может, она не зря взяла себе еды с запасом.
Клио смотрела, как он доедает, со странным чувством внутри. Последний раз она так нервничала из-за того, понравится ли кому-то ее готовка, когда угощала своего наполовину брата Бастиана. Что бы она ему ни готовила, простые блюда или изысканные, он пробовал пару кусочков, хвалил ее за старания, а потом откладывал приборы. Но Лиру даже не требовался сироп для панкейков, и он проглатывал все так, словно ничего вкуснее еще не пробовал.
Все внутри Клио сжалось, она сосредоточилась на еде, чтобы он не заметил, как она глазеет. Когда она наелась, он опустошил и ее тарелку.
После этого Лир устроился на кровати с довольным вздохом.
— Я бы хотел так есть всегда.
Клио чуть не покраснела снова, отвлеклась на сбор тарелок и утвари в стопку.