– Я здесь надолго, – ответила Дженни Сью.
– Это хорошо. Дом кажется пустым без тебя. – Фрэнк сел в «кадиллак» и завел мотор. – Твой папа очень обрадуется, что ты приехала на его день рождения. Гулянка намечается через несколько недель.
– Я буду здесь. – Дженни Сью помахала ему рукой, когда он тронулся с места.
Мейбл выскочила из кухни и бросилась через всю гостиную к Дженни Сью, заключила ее в медвежьи объятия и расцеловала в щеки. Невысокого роста, с почти квадратной фигурой и тугим пучком седых волос на затылке, Мейбл была для Дженни Сью и няней, и суррогатной бабушкой в одном лице, а ее муж Фрэнк заменял дедушку.
– Дорогая моя девочка, если бы я знала, что ты приедешь, испекла бы для тебя пирожков с абрикосами.
– Что бы ты сейчас ни готовила, пахнет восхитительно. Я умираю с голоду. С утра не ела ничего, кроме крекеров с сыром. Это что у тебя, жареный цыпленок?
– Да, и у этого цыпленка четыре лишних ноги, – поддразнила Мейбл.
– Ты всегда так говорила, когда я была маленькой. – Дженни Сью снова обняла ее.
Шарлотта сжала губы в твердую линию.
– Ради всего святого, ей не нужны ни пироги, ни жаренья. Она набрала, по меньшей мере, десять фунтов с тех пор, как мы виделись в Нью-Йорке на прошлое Рождество. Нам придется много работать, чтобы их сбросить. Поэтому для нее – только салат с не более чем четвертью чашки копченого лосося и нежирным соусом.
– Она ненавидит лосося. – Мейбл подмигнула ей. – Так как насчет салата в качестве гарнира и пары куриных ножек? Надеюсь, ты их не разлюбила?
– Звучит заманчиво. И папа сегодня обедает с нами? – спросила Дженни Сью.
– Так точно. Добро пожаловать домой. – Дилл вышел в прихожую и распахнул объятия. – Не так часто выпадает удовольствие видеться с моей малышкой. Ты приехала на мой день рождения?
– Конечно. – Шарлотта тотчас оживилась. – Она поможет мне все организовать, и мы сделаем семейные фотографии.
«Какая хорошая отмазка для матери», – подумала Дженни Сью, устремляясь к отцу. Ничто не мешало связать ее приезд домой с днем рождения Дилла. От отца пахло бурбоном и дорогим лосьоном после бритья, но настораживал незнакомый аромат, исходящий от его рубашки. Это определенно не мамины любимые духи Lalique, но вряд ли он покупал дорогие подарки для своих любовниц, поскольку менял их чаще, чем Шарлотта – «кадиллаки», а это случалось раз в год.
Когда Дженни Сью была маленькой, отец стоял на таком высоком пьедестале, что маячил где-то в облаках. А потом, уже в средней школе, она узнала о его амурных похождениях от пары девчонок, которые шептались в школьном туалете о том, что слышали от своих матерей. И пьедестал тотчас рухнул. Она все равно любила отца – в конце концов, это же ее отец, и к тому же такой обаятельный. Но какая-то частичка сердца так и не простила его и, скорее всего, никогда не простит.
– Рад, что ты вернулась домой вовремя, чтобы отобедать со мной, дорогая. Потом я должен ехать в Хьюстон, но послезавтра вернусь, как раз к празднованию Четвертого июля. Как ты добиралась? Рейсом до Далласа или Амарилло? Напрасно не позвонила. Я бы с удовольствием прилетел за тобой в Нью-Йорк. – Он обнял ее за плечи и повел в столовую.
Стоило Диллу войти в комнату, как всем присутствующим женщинам срочно требовались подтяжки, чтобы трусики не сползали вниз и не путались в ногах. С легкой серебристой проседью на висках и кристально-чистыми голубыми глазами, в узких джинсах, высоких дорогущих сапогах и с пряжкой на ремне размером с его собственное эго, он являл собой силу, против которой невозможно устоять. Все это, помноженное на чарующее обаяние нефтяных денег, позволяло ему с легкостью менять молодых любовниц, как только возникала потребность в новых ощущениях.
Наблюдая за тем, как отец выдвигает стул для Шарлотты, Дженни Сью гадала, кто же его новая избранница. Пока она жила в Нью-Йорке, ей не приходилось задумываться о секретах семейства Бейкеров – секретах, превративших ее в интроверта в старших классах школы, но стоило ей переступить порог этого дома, как они обожгли ее звонкой пощечиной.
Дилл галантно усадил и Дженни Сью, прежде чем занять свое место во главе стола.
– Так почему же ты не сообщила нам, что летишь домой?
– Я приехала на автобусе, папа, потому что это дешевле, да и дорога дала мне время подумать. Я действительно очень хотела быть здесь на мамин день рождения и на твой. И еще… – она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, – мне нужна работа. Может, у тебя на фирме что-нибудь найдется?
Дилл внимательно посмотрел на нее.