В этом же письме Джордж сообщил, что собирается совершить путешествие по Индии и просил пока не писать. Надо ли говорить, что впоследствии обстоятельства сложились так, что на этом письме их многолетняя дружба приказала долго жить.
Грустные воспоминания прервало появление брата.
Генри зашел в комнату бодрой и легкой походкой довольного жизнь человека. Его глаза светились, губы улыбались, и от него вкусно пахло свежестью, морозцем и ... грехом!
Через своего камердинера лорд знал, что брат велел привести в порядок охотничью хижину на краю леса, и вот уже второй раз туда с утра устремлялся лакей с корзиной продуктов и шампанским, но до поры до времени молчал. Страсть - дама таинственная, она не терпит вмешательства третьих лиц. Но сегодня всё изменилось.
- Хорошо отдохнул? - сухо осведомился он.
- Неплохо,- Генри вольготно расслабился в кресле, вытягивая ноги к теплу камина,- на улице прекрасно - свежо, морозно! Как жаль, что ты болен и не можешь составить мне компанию.
- Не думаю, что там, откуда ты прибыл, я хоть сколько-нибудь нужен,- фыркнул лорд,- но надеюсь, незнакомка хотя бы стоит того, чтобы заставлять скучать единственного брата?
Генри покосился на Уильяма, но, к счастью, хотя бы не обиделся.
- Она лучшее, что у меня когда-либо было,- мягко признался он,- не девушка, фейерверк!
"Мэри!" - сразу же сделал окончательный вывод сэр Уильям, хотя и так не сомневался в кандидатуре любовницы брата.
- К сожалению, я поведу речь не о праздничном пироге, а о скромном хлебе, - с хмурой иронией заявил он,- но его цена достигает семидесяти тысяч фунтов, и он просто мечтает быть съеденным тобой!
- Ты о мисс Беатрисе? - лоб Генри прочертила вертикальная недовольная складка. - Там же есть какой-то жених!
Что ж, пора было браться за дело.
- Ты прекрасно знаешь,- резко заявил сэр Уильям, подходя к брату,- что там уже нет жениха. Мисс Джонсон готова ради тебя даже на побег в Гретна-Грин! Кого ты хочешь обмануть - меня или себя? Тебе совсем не нравится эта девушка?
Брат неловко поежился, отводя глаза в сторону.
- Почему? - вяло пробормотал он. - Мисс Беатриса - милая юная леди!
- Если она "милая", то почему бедняжка с риском для здоровья каждый день мерзнет в напрасном ожидании встречи, а ты в это время развлекаешься с её сестрой?
- Это не твое дело!
Вот так всегда! Генри уступал нажиму старшего брата до определенного предела, и Уильяму было невероятно трудно балансировать на грани между его согласием на повиновение и свойственном Генри упрямстве.
- Любой нормальный мужчина, у которого все в порядке в штанах, из этих двух, конечно же, выберет Мэри,- миролюбивого согласился он. - Дорогой, жизнь - не только постель, где вы, как я вижу, нашли общий язык, это ещё и звонкие соверены, которые тебе столь необходимы. Торчишь в деревне, отказывая себе во всем ради египетских проектов Бертрама, но теперь у тебя появятся средства реально ему помочь!
Он осторожно покосился в сторону брата. Генри напряженно его слушал, но вроде бы не собирался перебивать. Это был обнадеживающий знак, и лорд рискнул надавить посильнее.
- И, в конце концов, как ни хороша мисс Мэри, не породнишься ведь ты с лондонским дном? Одному Богу известно, кто её мать, да и отцов могло быть несколько!
Генри молчал..., и сэр Уильям осмелел.
- Не терзайся понапрасну! Все бабки и прабабки твоей возлюбленной испокон века теряли свою невинность за мелкую монетку, ублажая господ после сильного похмелья. Мэри не умрет от твоего предательства - она повзрослеет, поумнеет, и ещё крепче вцепится в жизнь. Надо заканчивать с этими свиданиями, пока ты не прикипел к ней душой!
- Пошел к черту! - Дартуэй взвился подобно пламени, гневно отшвырнув в сторону кресло, на котором только что мирно сидел, и с такой ненавистью глянул на брата, что тот попятился. - Не лезь в наши отношения!
- Но Беатрис, - упрямо не сдавался лорд,- что ты решил? Стоит ли девушке надеяться?
Но Генри, ни слова не говоря, разъяренно выскочил из комнаты. Уоррен облегченно перевел дыхание и поспешно позвонил лакею, чтобы тот принес рюмку шерри. После такой встряски ему захотелось успокоить нервы. Тем более что разговор все-таки увенчался успехом - если бы Генри был настроен против женитьбы на дочери Изабеллы, он сказал об этом прямо, а так... дело, можно сказать, решено!
БЕАТРИС.
Беатрис не спала всю ночь. Не сказать, что это была её первая бессонница, но никогда она не проводила время в постели, с таким напряжением ожидая пробуждения дома. Утро должно всё расставить по своим местам, но рассвет как будто где-то заблудился!
Мистер Смит ещё в пору нищеты и непосильной работы привык вставать спозаранку, и поэтому был потрясен, когда зевая и потягиваясь, спустился на кухню за первой чашкой чая и встретил у выхода из дома уже полностью снаряженную для прогулки племянницу, с лихорадочно блестящими глазами.
- С ума с вами можно сойти,- разворчался он, зябко кутаясь в домашнюю куртку,- помешались, что ли в доме Уэсли на прогулках по свежему воздуху? Так и рассекаете окрестности - ты с утра, Мэри после обеда, как будто дома вам вилы втыкают в причинное место! Холод, мороз, ветер - всё нипочем! Хотя бы гуляли вместе, что ли... А то не ровен час, встретится какой-нибудь бродяга, хотя места здесь и тихие, но ведь все случается когда-то в первый раз!
- Утром Мэри спит,- хладнокровно возразила Беатрис,- а днём я шью, наполняя корзинку для бедных, потому что хорошо вижу только при дневном свете!
Мистер Смит только разочарованно махнул рукой - какие-то малахольные девицы достались ему в племянницы! Таскаются Бог знает где, не слушаются воли родителей, обижают достойного человека. И ладно бы Мэри - та, кстати сказать, вела себя вполне приемлемо, но от Беатрис он подобного не ожидал.
А девушка рвалась на улицу, чтобы не дай Бог не пропустить скачущего всадника.
Пронзительный до дрожи ветер продувал насквозь, мела поземка, и умнее было остаться дома, но никакая сила в тот момент не могла заставить миссис Джонсон подчиниться голосу разума. Она до боли в глазах вглядывалась в окружающий пейзаж, не замечая ни засыпанных снегом деревьев, ни восходящего ярко-багрового солнца.
Сначала Беатрис услышала стук копыт, а потом, радостно обернувшись, увидела и выехавшего откуда-то со стороны леса баронета.
- Мисс Джонсон,- спешившись, поприветствовал её тот,- рад вас видеть, и весьма сожалею, что вы вчера не застали меня дома!
От волнения Беатрис растеряла все заготовленные ранее фразы, и теперь, как дурочка, молча хлопала заиндевевшими ресницами.
- Веер вашей тетушки мы, конечно же, нашли, - продолжал толковать сэр Генри, деликатно отводя глаза от её растерянного лица,- и сегодня пришлем слугу с находкой. И ещё..., мисс Беатриса?
- Да? - прохрипела она в ответ, силясь улыбнуться.
- Я хотел бы узнать, когда ожидается приезд вашей матушки?
Девушка удивилась вопросу, но после некоторой заминки, все-таки ответила.
- Ник говорит, что не раньше Двенадцатой ночи. У неё обнаружились дела в Лондоне!
Сэр Генри жестом предложил спутнице продолжить прогулку уже вдвоем. Они прошли достаточное расстояние, прежде чем Беатрис, замирая от тревожного смятения, осмелилась спросить:
- А зачем вам понадобилась моя мать?
Сэр Генри кинул на неё неопределенный взгляд.
- На это есть несколько причин! Но в основном, мне нужно испросить у неё позволения видеться с вами!
У Беатрис от радости перехватило дыхание. Наконец-то! Именно этих слов она с такой надеждой ждала все эти дни. Хотя, наверное, сэр Генри мог бы сказать ещё что-то, более откровенно говорящее о его намерениях. А то идет рядом и молчит, и не скажет ничего даже близко напоминающее ни то что признание в любви, но даже дежурный комплимент!