Глава 10
«С ТАКИМ ЖЕ УСПЕХОМ ОНА МОГЛА БЫ ВСАДИТЬ НОЖ И В МОЕ СЕРДЦЕ», — ГОВОРИТ СИЛЬВИЯ ХАРРИС, МАТЬ РОББИ ХАРРИСА, ТРАГИЧЕСКОЙ ЖЕРТВЫ ДЕТОУБИЙЦЫ САЛЛИ МАКГОУЭН
Автор: Алекс О’Коннор
3 августа 1975 года
«Сан он Сандей»
Сегодня, спустя шесть лет после убийства ее пятилетнего сына Робби, Сильвия Харрис сидит в своей гостиной и курит сигарету за сигаретой — бледная тень той женщины, которой она когда-то была.
Мари, ее дочь-подросток, обнимает мать, пока та пытается собраться с силами, не отрывая взгляда от собственных рук.
«В тот день Салли убила не только моего маленького сына, — говорит Сильвия. — С таким же успехом она могла бы воткнуть нож и в мое сердце».
Сильвии сейчас 35 лет, и она борется с алкогольной зависимостью; ее брак с Дереком Харрисом распался. Мари живет с отцом в нескольких кварталах от дома матери, но навещает Сильвию каждый день после школы. На фоне новостей о временном переводе Макгоуэн в реабилитационный центр эта неделя выдалась особенно тяжелой.
«Наверно, если бы мы больше никогда о ней не слышали, то смогли бы жить дальше своей жизнью, — продолжает Сильвия. — Тем, что от нее осталось».
Но чувствуется, что эту семью время не в силах исцелить.
Сильвия показывает черно-белую фотографию в рамке, на которой запечатлен светловолосый Робби, играющий на пляже с ведром и лопаткой. Она стискивает руку дочери.
«Как бы долго ее ни держали взаперти, этого будет недостаточно. Надеюсь, она сгорит в аду».
Я закрываю айпад и потираю глаза. Шрифт на отсканированном изображении оригинального титульного листа мелкий и размытый. С недавних пор я посвящаю этому слишком много времени. Бесконечно ищу в Интернете любопытные статьи о деле Макгоуэн. Это стало чем-то вроде навязчивой идеи.
Добравшись до конца улицы, я замечаю Лиз Блэкторн, выходящую из магазина «Ко-оп». Она смотрит прямо на меня. Я машу рукой и уже собираюсь перейти дорогу, чтобы перекинуться с ней парой слов, когда вдруг она разворачивается на каблуках и спешит в другую сторону — кончик ее белой косы торчит из-под нижнего края куртки, похожий на хвост. Это очень странно. Я готова поклясться, что она меня видела. Ну что ж, вероятно, сегодня утром она сосредоточена на чем-то другом. Я веду себя так же, когда очень занята. Несусь, будто лошадь в шорах, не обращая внимания ни на кого и ни на что вокруг. Кроме того, я и без того опаздываю.
Кэти живет в одном из новых домов наверху Флинстед-роуд, в противоположной стороне от моря. Внутри он светлый и просторный, словно сошел со страниц каталога «ИКЕА». Нас тут шестеро, включая Карен из Книжного клуба — я и не подозревала, что она дружит с этой компанией, — и трое детей. Кроме того, мне приятно видеть здесь дружелюбное лицо Фатимы. Кэти только что приготовила всем чай и кофе и теперь листает большую офисную папку.
— Ненавижу, когда люди не заполняют журнал должным образом, — возмущается она.
Дебби принимает притворно-озабоченный вид:
— Наверно, это была я. Извините. Я думала, что заполнила.
Кэти бросает на меня многозначительный взгляд:
— Вот так это и происходит, Джоанна. А потом они жалуются, что их баллы не соответствуют действительности.
Я улыбаюсь, как будто понимаю, о чем она толкует. Журнал? Баллы? Во что, черт побери, я ввязалась? Представляю, что скажет Тэш, когда я расскажу ей об этом.
Фатима наклоняется ко мне:
— Каждый раз, когда ты сидишь с чьим-то ребенком, ты получаешь баллы. Чем больше у тебя баллов, тем чаще ты можешь запросить няню для себя. Мы по очереди ведем журнал и проводим собрания.