Это происходило в 1234 году, когда Отгон был кардиналом святого Николая в Тулианской темнице[324].
XXXII.
О КОМИТЕ ГРИГОРИИ
В те времена после смерти комита Петра сплитчане поставили себе комитом знатного мужа Григория Брибирского[325]. От был человеком могущественным и богатым и в делах управления достаточно осмотрительным и расторопным; да и судьба осчастливила его и обилием детей, и удачей во всех делах. В целой провинции Хорватия никто не мог бы сравниться с ним в могуществе; он одолел всех своих врагов, и не было никого, кто решился бы протянуть руку к добру его самого и его братьев. Так что когда он был поставлен комитом, сплитчане в течение некоторого времени довольно спокойно возделывали земли и пасли стада. Но так как он был занят множеством дел, то не мог оставаться в Сплите и направил туда одного своего викария, имевшего права комита, а сам мог жить в более удобных для него местах. И если когда-нибудь, что бывало крайне редко, он и приходил на зов, то не тревожился о благосостоянии города, а более всего стремился к собственному процветанию. Поэтому город, оставаясь без кормчего, как вдова без мужа, был обречен идти не вперед, а назад. Особенно сильно угнездилась в нем язва высокомерия, так что те, у которых оказывалось больше власти, будь то ректоры или консулы, мало заботились об общей пользе и, напротив, с выгодой для себя за скромное вознаграждение распродавали наиболее значительные коммунальные привилегии. Кроме того безнаказанно совершались кражи, убийства, разбои и всяческие преступления.
Ведь не было верного человека, который бы удерживал кормило правления всем населением, но все городское простонародье поврозь самовольно переходило под власть господ, что были посильнее и, держась за их опасное покровительство, затевало многие злодеяния. Из-за этого между самими магнатами возникало много поводов к вражде, так что они соперничали между собой в преступных делах, и тот считался старшим и лучшим, кто мог похвалиться большим коварством и кто больше преуспел в неправедности. Город был так разорен и растерзан, что городская курия оказалась не в состоянии соблюдать хоть какую-то твердость правосудия, разве только в отношении тех, кто погряз в крайней нужде и немощи.
Тогда граждане, из попустительства злу ставшие почти неукротимыми, принялись с легкостью менять власть в коммуне: то одна группа ставит одного комита, то другая — другого, не боясь клятвопреступления, не опасаясь пагубными действиями нарушить законы родины. В то время они прогнали с должности комита Григория и поставили комитом Домальда, который был его смертельным врагом. Снова прогнав Домальда, они поставили комитом Марка, сына Григория[326]. И это осуществлялось не сообща, а порознь, при взаимной ненависти и неприязни. Тем самым они навлекли на родину великие распри, утраты и беды.
Как говорят, в те времена несколько злокозненных граждан из ненависти к тем, кого почитал Григорий, подбили некоего Топлена, племянника комита Петра из Хума, пойти и угнать сплитский и трогирский скот. И он с немалым отрядом вооруженных всадников незаметно подъехал к месту под названием Босилон, где паслось множество овец, похитил у сплитчан 80 тысяч быков[327] и отогнал их к себе; сплитчане же ничего не смогли вернуть. Однако их вооруженные отряды, переправляясь на кораблях, не раз опустошали большую часть его владений.
В то время жил один старик по имени Дуим, который, несмотря на преклонный возраст, отличался суровым и необузданным нравом. Считая себя оскорбленным сыновьями Витала из-за того, что они поколотили одну из его служанок, он не счел нужным обращаться в курию и дожидаться решения судей, но в гневе явился с двумя своими сыновьями к упомянутым юношам, сыновьям Витала, и первым делом осыпал их бранью. А те, будучи весьма глупыми и высокомерными, не пожелали умерить пыл, но ответили еще более нагло и заносчиво. От слов они перешли к потасовке, а затем, подстрекаемые дьяволом, выхватили кинжалы и выясняли отношения, не как подобает гражданам, а как врагам. Тогда весь город, возбужденный потасовкой, впал в неистовство, одни пускали в ход камни, другие — мечи. В результате в тот день валялись на площади, подобно презренным свиньям, бездыханные тела Дуима Драшко и двух его сыновей. Точно так же был побит камнями или мечами один из сыновей Витала по имени Домиций и многие другие. Однако спустя много дней младший сын Дуима и сын Витала пришли в себя. Тогда коммуна, собравшись, вынесла решение изгнать из города этих убийц и разрушить до основания их дома.
324
Tullianum — построенная при Сервии Туллии в VI в. до н. э. подземная часть государственной тюрьмы в Риме.
325
Положение Петра в Сплите было, очевидно, достаточно прочным, поскольку Григорий Брибирский смог добитья места комита Сплита только после его смерти, последовавшей в 1226 г. (CD, III, p. 259). Григорий стал комитом в начале 1227 г.
326
Несмотря на обращение венгерского герцога Кальмана к жителям Сплита с просьбой дать отпор Домальду (CD, III, p. 326), они вновь избрали его своим комитом в 1229 г. Еще раз он занял место комита в 1235 г. Григорий избирался сплитским комитом в 1232 и 1234 гг. Сын Григория Марк упоминается в грамоте 1237 г. (CD, IV, р. 22).
327
В тексте — «bovibus», что, однако, противоречит смыслу предыдущего утверждения, что в том месте паслись овцы. Очевидная описка переписчика: «bovibus» вместо «ovibus».