А наши люди из победоносного отряда, возблагодарив Бога, поражающего нечестивых и спасающего верующих в него, без устали разили с тыла бегущих, связывали пленных, забирали оружие. Но так как их было мало, они не могли повсюду угнаться за мечущимися врагами. Все же они преследовали их до кормы их бирем. Наткнулись они и на князя Осора, когда он, изнемогая под тяжестью оружия, с изувеченными руками пробирался к морю. Узнав его, они сразу его окружили. И когда один из них, выхватив меч, занес его над головой Осора, Лампредий, закрыв его своим телом, не позволил его убить; но, приведя к спуску, они посадили его, плененного и связанного, под стражу. Они захватили также многих известных врагов и всех их, заключив под стражу, оставили до решения подесты.
Те, кому удалось добраться до моря, дрожа от страха, в тревоге отплыли от берега и с малым количеством гребцов еле дотащились до дома. А на следующий день наши отправились разыскивать тех, кому удалось спрятаться, чтобы захватить их. И тут они обнаружили многих из лучших вояк, которые лежали бездыханными среди терновника безо всяких следов ранений. Это было как чудо, что они пали, сраженные не рукой человеческой, а собственным беспутством. Но даже и кое-кто из тех, что нашли спасение на кораблях, испустили дух прежде, чем пристали к берегу. Из наших же не погиб никто. Когда были отправлены в город гонцы сообщить о триумфальной победе, то Гарган не поверил радостной вести, поражаясь, как могло случиться, что горстка людей, не особенно опытных в военном искусстве, смогла одолеть этот сброд, опьяненный частыми кровавыми побоищами и не привыкший в пылу сражений считаться с опасностью смерти. Когда, наконец, они поверили, что пришла радостная победа, то в бурном ликовании быстро снарядили либурны и поплыли к острову.
Одновременно они выслали гонцов и распорядились доставить всех пленных к морю. Когда же князь Осор с остальными главарями предстал перед подестой, Гарган начал глумиться над ним, говоря: «Ну что, князь Осор, где же твоя высокомерная спесь? Где величайшая власть? Вот до чего докатился ты, считавший, что ни у императоров, ни у королей нет могущества, равного твоему! Знай же, что Божья справедливость сильнее людского безрассудства». С этими словами он приказал всех их с привязанными за спиной к бревну руками посадить на корабли, и в таком виде они предстали в городе. И тотчас после их прибытия подеста распорядился всех пленников развести по тюрьмам и заковать их ноги в кандалы; к ним была приставлена стража, а комита и главарей, закованных в железные кандалы, он распорядился строжайшим образом содержать под стражей в подвалах своего дворца. Поначалу он обращался с ними довольно мягко, ожидая, что, может, смягчатся их сердца и они доверятся ему. Но когда он увидел, что они закоснели в своей злобе настолько, что их невозможно повернуть к хорошим условиям мира и заключению соглашения, он начал изнурять их тюремной грязью, морить голодом, а некоторых и истязать побоями. И таким образом он вынудил их заплатить немало денег.
Тогда они начали вести разговоры о мире. Князь обещал, что все пиратские корабли будут переданы в руки подесты и что они никогда не будут строить других для новых разбоев. Но так как подобное соглашение со сплитчанами омишанам было неугодно, они немедленно прервали переговоры, настолько невозможным представлялось им полностью отказаться от привычного беспутства. Однако подеста желал освободить их не иначе, как выбив из их рук тот меч, которым они обыкновенно разили ни в чем не повинных людей. Подеста, разумеется, всем сердцем стремился искоренить чуму пиратского безумия, полагая, что он совершил бы великое богоугодное дело, если бы смог положить конец такому преступлению. Он склонял их к праведной жизни то ласковыми словами, то угрозами. Но они, люди злокозненного ума, искусно притворяясь, отклоняли советы подесты, предпочитая под страхом наказания служить дьяволу, чем жить по Богу, праведно и тихо. И так, прибегая к разным лукавым обещаниям, они десять месяцев провели в тюрьме.
Но в конце концов братья князя вместе с другими [родственниками], видя, что они смогут вызволить своих пленников из рук подесты, только если передадут сплитчанам корабли и полностью откажутся от нападений, согласились тогда на все и отправили в Сплит шесть имевшихся у них крупных судов и несколько захваченных ими когда-то малых. Они также приняли условие никогда больше не выходить на грабеж, связав себя клятвой и торжественно поручившись, что если они когда-нибудь нарушат ее, они выплатят сплитчанам две тысячи иперперов, и что, конечно же, они прежде всего будут воздерживаться от нападений на сплитчан, венецианцев и анконцев; а императору они предоставили заложников в знак того, что никогда не будут наносить вреда в пределах всего королевства Апулии. Они поклялись также соблюдать этот мирный договор в отношении всех друзей и союзников сплитчан. И с тем все их пленники были отпущены на свободу.