— И я думаю, что там будут неприятности, — сказала она.
— Какие?
В последний раз, когда я была на вампирском светском сборище, там были большие неприятности. Огромные неприятности. Неприятности самого кровопролитного толка.
— Я не знаю, — сказала Клодин. — Но я уверена, они грядут, и я думаю, тебе стоило бы остаться дома. Клод тоже так думает.
Да Клоду глубоко плевать с высокой колокольни, что со мной случится, но Клодин была настолько щедрой, что включила брата в свою доброту. Насколько я могла заметить, Клод использовал мир исключительно в качестве декорации. Он был полностью самовлюблен, не имел никаких навыков общения и был абсолютно красив.
— Я сожалею, Клодин, и буду скучать по тебе, пока буду в Роудсе, — сказала я. — Но сама я обязана ехать.
— Поездка в составе делегации вампиров, — сказала Клодин печально. — На тебе навсегда останется клеймо человека из их мира. Ты никогда снова не сможешь стать невинным наблюдателем. Кроме того, множество существ будут знать, кто ты такая, и где тебя можно найти.
И не столько из-за того, что сказала Клодин, сколько из-за того, как она говорила, холодная игла вошла мне в позвоночник и поползла к затылку. Она была права. Мне было нечем крыть, хотя проще было думать, что я и так была уже слишком глубоко в мире вампиров, чтобы отказываться.
Сидя на своей кухне, освещенной через окошко последними косыми лучами предзакатного солнца, я была в состоянии одного из тех озарений, которые меняют тебя навсегда. Амелия молчала наверху. Боб вернуться в комнату, сел возле своей миски и пристально смотрел на Клодин. Она светилась в солнечных лучах, которые падали на ее лицо. У большинства людей от этого стал бы заметен каждый изъян кожи. Но Клодин по-прежнему выглядела совершенно.
Я не была в полной мере уверена, что понимала Клодин и ее представления о мире, и по-прежнему пугающе мало знала о ее жизни, но я была точно знала, что она посвятила всю себя моему благополучию, по какой бы то ни было причине, и что она действительно боится за меня. И также я знала, поеду в Роудс с королевой, Эриком, тем, от кого я отреклась, и остальной частью делегации Луизианы.
Было ли мне просто любопытно, какой может быть повестка дня на саммите вампиров? Хотела ли я внимания большей части членов нежитского сообщества? Может, я хотела быть известной как клыкофилка — одна из тех, кто просто обожает находиться с живыми мертвецами? Или какой-то уголок во мне давно искал шанс быть ближе к Биллу, отсутствие которого по-прежнему отзывалось болезненной раной его предательства? Или это было из-за Эрика? Сама того не сознавая, я была влюблена в пламенного Викинга, который был так красив, так хорош в любви, был таким прожженным политиком, и все это в одно и тоже время?
Это звучало как перспективный сюжетец для сезона мыльной оперы.
— Я подумаю об этом завтра… — пробормотала я.
Когда Клодин искоса взглянула на меня, я сказала:
— Клодин, мне стыдно признаться тебе, что я делаю что-то, что действительно во многих отношениях не имеет смысла, но я хочу денег, и я собираюсь это сделать. Я вернусь сюда, чтобы увидеть тебя снова. Не волнуйся, пожалуйста.
Амелия притопала обратно, намереваясь сделать себе еще немного чая. Она, видимо, собиралась уплыть.
Клодин проигнорировала ее.
— Я буду волноваться, — сказала она просто. — Грядут неприятности, и они свалятся тебе прямо на голову.
— Но ты не знаешь, каким образом и когда?
Она покачала головой.
— Нет, я просто знаю, что они будут.
— Посмотри в мои глаза, — пробормотала Амелия. — Я вижу высокого, темноволосого мужчину…
— Заткнись, — сказала я ей.
Она повернулась к нам спиной, громко шелестя сморщенными сухими листьями каких-то своих травок.
Клодин вскоре после этого оставила нас. За оставшуюся часть своего визита она не вернулась к своему нормальному счастливому состоянию. Но она больше не сказала ни слова по поводу моего отъезда.
6
На второе утро после свадьба Джейсона я чувствовала себя собой значительно в большей степени. Помогла предстоящая миссия. Мне было необходимо попасть в «Наряды от Тары» сразу после открытия в десять. Нужно было подобрать одежду, которая, как сказал Эрик, требовалась для саммита. В «Мерло» я должна была появиться к половине шестого или около, фактически ночью, так что я наслаждалась ощущением того, что впереди в моем распоряжении был весь день.
— Привет, красавица! — сказала Тара, выходя из задней части магазина поприветствовать меня.