Хотя Карла продолжала время от времени о чем-то щебетать, она не спросила о моей роли на саммите. Она считала, что я была приглашена в качестве девушки для эскорта. На данный момент меня это устраивало. Рано или поздно она узнает о моем специфическом таланте, и тогда начнет напрягаться рядом со мной. С другой стороны, сейчас она была как-то уж слишком расслаблена.
Карла оделась (слава Богу), и я квалифицировала ее наряд как «элитная проститутка». Она была одета в блестящее зеленое коктейльное платье, которого сверху почти не было, и туфли «трахни меня»[21] с прозрачными ремешками. Ну, она была в своей рабочей одежде, а я — в своей. Я была не настолько довольна своим консервативным нарядом, чтобы осуждать ее. Возможно, я ей даже слегка завидовала.
На сегодняшнюю ночь я выбрала кружевное шоколадное платье, юбка и рукава которого свисали углами. Я надела крупные золотые серьги, скользнула в туфли-лодочки в тон платью, добавила немного блеска для губ и тщательно расчесала волосы щеткой. Сунув в маленькую вечернюю сумочку карту-ключ, я направилась к портье узнать, где находится люкс королевы. Г-н Каталиадис сказал мне появиться там.
Я надеялась наткнуться по дороге на Куинна, но так нигде и не заметила его лысину. Учитывая наличие соседки и постоянную занятость Куинна, похоже, мне не стоит ожидать слишком много удовольствий.
Клерк-регистратор побледнел, увидев, что я направляюсь в его сторону, и осмотрелся в поисках Дианты. Пока он записывал трясущимися руками номер королевских апартаментов, я разглядела вестибюль с большим вниманием.
В ожидаемых местах располагались несколько камер слежения. Они были направлены на вход и стойку регистрации. Я подумала, что смогу увидеть еще одну в лифте. Были и обычные вооруженные охранники — они используются в вампирских отелях, как этот. Гостиница для вампиров была тем дороже, чем лучше в них обеспечивалась защита и конфиденциальность их гостей. В противном случае, вампиры могли бы останавливаться более дешевых специализированных номерах обычных гостиниц (даже в «Мотеле 6»[22]) практически всегда был один вампироориентированный номер. Когда я думала о демонстрантах на улице, то очень надеялась, что служба безопасности здесь, в Пирамиде, окажется на высоте.
Я кивнула какой-то женщине, когда пересекала вестибюль в направлении лифтов. Чем выше был этаж, тем престижнее были номера. Апартаменты королевы были на четвертом этаже. Видимо, заказывались они до «Катрины» и, возможно, даже тогда, когда был жив ее муж. На этаже было всего восемь дверей, но мне даже не пришлось гадать, где был номер Софи-Энн. Перед ним стоял Сигиберт. Сигиберт был человек-скала. Он охранял королеву в течение сотен лет, как и Андре. Древний вампир смотрелся одиноко без своего брата, Вайберта. В остальном он был тем же старым англо-саксонским воином, каким я его увидела в первый раз — лохматая борода, телосложение дикого кабана, пара дырок от выбитых зубов.
Сигиберт улыбнулся мне. Устрашающее зрелище.
— Мисс Сьюки, — сказал он в качестве приветствия.
— Сигиберт, — сказала я, тщательно выговаривая как «Сииябейрт». — Как ты?
Я хотела выразить сочувствие, не углубляясь в сантименты.
— Мой брат, он умер героем, — сказал Сигиберт с гордостью. — В бою.
Я хотела сказать: «Ты, должно быть, скучаешь по нему после тысячи лет, проведенных вместе». Но решила, что это будет слишком похоже на вопрос журналистов: «Что вы чувствуете?» к родителям, потерявшим детей.
— Он был великим воином, — сказала я вместо этого, и это было именно то, что Сигиберт хотел услышать.
Он хлопнул меня по плечу, почти вбив в землю. Затем его взгляд стал отсутствующим, как будто он что-то слушал.
Я подозревала, что королева могла телепатически общаться со своими «детьми», и когда Сигиберт открыл мне двери без слов, я убедилась, что была права. Я была рада, что она не может так говорить со мной. Мыслительный треп с Барри был своего рода развлечением, но если бы нам приходилось общаться так постоянно, я бы поседела. К тому же, я ужасно боялась Софи-Энн.
Королевский люкс был богатым. Я никогда не видела ничего подобного. Почти белый ковер был толстым, как овечья шкура. Мягкая мебель была выдержана в золотых и темно-синих тонах. Наклонный кусок стекла внешней стены номера был непрозрачным. Должна сказать, огромная стена темноты заставила меня чувствовать себя неуютно.
В центре этого великолепия, откинувшись на кушетке, располагалась Софи-Энн. Она была изящной и чрезвычайно бледной, с сияющими каштановыми волосами, поднятыми шиньоном, в малиновом шелковом костюме с черной отделкой и черных крокодиловых туфлях. Ее украшения были массивными, золотыми, но простыми.