Рассел и Индиана остановились перед стендом Билла. Индиана, кстати, был большим как буйвол парнем с кудрявыми каштановыми волосами и серьезным, как мне показалось, лицом.
Я протиснулась ближе, поскольку здесь могли возникнуть неприятности.
— Билл, ты отлично выглядишь, — сказал Рассел. — Мои сотрудники говорили, что у тебя были тяжелые времена, когда ты был у меня. Ты, кажется, прекрасно восстановился. Понятия не имею, как тебе удалось освободиться, но я рад.
Если Рассел прервался, чтобы получить реакцию, то напрасно. Лицо Билла было столь же бесстрастным, как если бы Рассел обсуждал погоду, а не пытки.
— Лорена была твоим создателем, так что я не мог вмешиваться, — говорил Рассел, и его голос столь же спокоен, как лицо Билла. — И вот ты здесь, продаешь ту самую свою компьютерную штучку, которую Лорена с таким трудом пыталась получить. Как сказал поэт: «Все хорошо, что хорошо кончается».
Рассел был слишком многословен, и это было единственным свидетельством того, что король беспокоился о реакции Билла. И конечно, голос Билла был ровным, как шелк, скользящий по стеклу. Но все, что он сказал, было:
— Забудьте об этом, Рассел. Я так понимаю, Вас можно поздравить?
Рассел улыбнулся и взглянул на жениха.
— Да, Миссисипи и я заключаем брак, — сказал король Индианы. У него был глубокий голос. Он смотрелся бы на своем месте, избивающим какого-нибудь должника в переулке или сидящим в баре с опилками на полу.[30] Но Рассел, несмотря на все старания, покраснел.
Может быть, это была любовь равных.
И тут Рассел заметил меня.
— Барт, ты должен познакомиться с этой молодой женщиной, — сказал он неожиданно.
Я ощутила приступ паники, но повернуться и сбежать было бы плохим выходом из ситуации. Рассел тащил за руку своего суженого ко мне.
— Эта молодая женщина была заколота, когда была в Джексоне. Кое-кто из этого Братства Бандитов был в баре, и один из них вонзил в ее кол.
Барт выглядел почти пораженным.
— Вы выжили, это очевидно, — сказал он. — Но каким образом?
— Г-н Эджингтон оказал мне некоторую помощь, — сказала я. — На самом деле, он спас мне жизнь.
Рассел попытался выглядеть смущенным, и это ему почти удалось. Вампир старается хорошо выглядеть в глазах своего партнера? Настолько по-человечески, что я едва могла в это поверить.
— Однако, я полагаю, Вы захватили с собой кое-что, когда уезжали? — сказал Рассел сурово, погрозив мне пальцем.
Я пытался найти на его лице что-нибудь, что помогло бы мне ответить на его вопрос. Я прихватила одеяло, конечно, и кое-что из одежды юношей из гарема Рассела, когда сбежала. А еще я забрала Билла, которого держали в одной из построек. Возможно, Рассел имел в виду его, а?
— Да, сэр, но я кое-что оставила взамен, — сказала я, поскольку не хотела продолжать эту словесную игру в «кошки — мышки». Хватит, все! Я спасла Билла и уничтожила вампиршу Лорену, хотя это произошло более или менее случайно. И я сбросила эту злобную тварь в бассейн.
— Кажется, на дне был некоторый осадок, когда мы готовили бассейн к лету, — сказал Рассел, и его темно-шоколадные глаза задумчиво изучали меня. — А Вы предприимчивая девушка, мисс…
— Стакхаус. Сьюки Стакхаус.
— Да, я вспоминаю теперь. Вы были в Клубе Мертвяков с Элсидом Хервексом? Он Вер, милый, — сказал Рассел Барту.
— Да, сэр, — сказала я, в надежде, что он не будет вспоминать некоторые детали.
— Я слышал, Хервекс-старший участвовал в состязаниях на вожака стаи Шревпорта?
— Да. Но он… Увы, он проиграл.
— Так это был тот день, когда Папа-Хервекс умер?
— Да, — сказала я.
Барт слушал очень внимательно, а его рука все время поглаживала Рассела по рукаву. Это был незаметный, но сильный жест.
В этот момент сзади подошел Куинн и обнял меня. Глаза Рассела расширились.
— Джентльмены, — Куинн сказал Индиане и Миссисипи. — Ваша свадебная церемония готова и ждет.
30
обычай XIX века посыпать пол опилками для того, чтобы его было легче убирать, сохраняется в некоторых стилизованных заведениях