— И как ты себя теперь чувствуешь?
— Отлично! Я чувствую себя отлично! Прекрасно быть свободной и делать то, что хочется. Елена мудрая женщина. Пока я все в очередной раз не вспомню, — я свободна!
Митя кладет обе руки мне на грудь и говорит задумчиво:
— Я с трудом представляю мужчину, который может отказаться от тебя, но что я совершенно не могу представить — так это женщину, на которую можно тебя променять. А уж у меня-то есть с чем сравнивать, в мои-то годы!
— А какие твои годы?
— Тридцать шесть.
— О! В этом есть своя прелесть.
— Какая?
— Опыт.
— У тебя есть с кем сравнивать?
— Нет. Почти нет.
— Как это так?
— А так. Все тебе расскажи!
— Расскажи!! — требует Митя, и я рассказываю о своем небогатом прошлом.
— Ну, насчет твоего мужа я помолчу, — подводит итог Митя, — Но твое счастье, что у тебя хватило ума выбрать первого мужчину. Тем, что ты стала такой, как ты есть, ты обязана ему.
— Я ему всем обязана. Он меня создавал и воспитывал с тринадцати лет.
— Почему же ты не с ним?
— У него прелестная жена и скоро должен родиться ребенок.
— Он тебя не любит?
— Мы самые близкие друзья.
— Так в чем же дело?
— В том, что я люблю другого.
— Это неправда. Сейчас ты его не любишь, — и он опять начинает ласкать меня, пока я действительно не забываю все.
Мы возвращаемся в лагерь на закате, а через неделю я улетаю домой в университет и начинаю работать.
Мне дают группу третьекурсников. На первое занятие надеваю строгий костюм и подбираю волосы, чтобы выглядеть солидней, но постепенно опять начинаю одеваться, как привыкла — в брюки и свитера. Зав. кафедрой делает мне время от времени замечания, но я каждый раз рассказываю ей, как мой профессор в Сорбонне приходил в джинсах, запятнанных машинным маслом, потому что ездил на работу на мотоцикле.
— Ну, так то — Сорбонна! — с сомнением тянула она, — И что, кстати, за тема у вас была на прошлом занятии? Чуть ли не про презервативы!! — она переходит на шепот.
— Статья из «Фигаро» о безопасном сексе, специально для молодежи. Они же взрослые люди, а вы знаете, сколько абортов делают студентки за время учебы? Тема очень актуальная, и издание солидное.
— Лучше бы вы выбирали более пристойные темы!
— Всякая тема пристойна, если она подана должным образом.
— Я бы все-таки попросила вас, Елизавета Михайловна, быть более ответственной на работе.
— Хорошо, я постараюсь.
Однажды я занимаюсь в аудитории со студентами и внезапно вижу в открывшейся двери Колю, который делает мне знаки выйти. Вдруг вперед протискивается Сашка и жизнерадостно здоровается:
— Bon jour, madame Бетси!
— Вon jour, mon cher mese`! — отвечаю я и он бежит ко мне целоваться.
Студенты оживляются. Я выхожу, оставив Сашу, окруженного моими учениками.
— Что случилось?
— Бетси, Светлану увезли в больницу. Очень плохо. Я должен быть там. Можно, я оставлю Сашу у тебя?
— Конечно, пусть он пока поживет у нас. Я потом подъеду в больницу. Будем надеяться, что все в порядке. Не волнуйся так.
Я обнимаю его и целую куда-то возле уха. Когда я вхожу в аудиторию, Сашка сидит на столе и, болтая ногами, поет песенку «Спляшем, Бетси, спляшем».
— Ну все, madame и mese`, закончим веселье. У этого молодого человека, возможно, прямо сейчас появляется брат или сестра. Это серьезный момент в жизни. Саша, на тебе бумагу и карандаш, и нарисуй картинку, я передам твоей маме вечером. И напиши что-нибудь, приличное случаю.
— Как это?
— Ну, что-нибудь ласковое.
Саша забирается на стул и прилежно рисует, студенты принимаются за перевод, а я вдруг задумываюсь, что случилось бы, если бы я родила ребенка, какой бы он был, как это все происходит. Мне опять становится плохо. Черная тоска, которая накатывает ночами и о которой никто не знает, так хватает за горло, что у меня выступают слезы на глазах. Вдруг детский голос на всю аудиторию спрашивает:
— Бетси, почему ты плачешь?
— Я не знаю, Саша, просто стало грустно. Вот у тебя будет маленький братик, а я пока одна.
— Не плачь, — так же звонко утешает он, — Если Коко не может на тебе жениться, я вырасту и сам женюсь!
— Хорошо, мон шер, я буду ждать.
Я замечаю, что мои студенты очень серьезно слушают наш диалог. С тех пор они зовут меня за глаза Бетси, а потом и на занятиях — мадам Бетси, когда никто посторонний не может услышать.
После занятий я веду Сашу домой, мы читаем сказки, говорим по-английски и по-французски, играем в детское лото, пока не приходит Елена. Оставив с ней мальчика, я еду в больницу к Коле, прихватив Сашин рисунок и фрукты для Светланы. Мы сидим возле справочного, пока ничего неизвестно. Коля рассказывает, что еще летом ей предлагали прервать беременность, так тяжело она протекала, но ребенок был жив, и Светлана отказывалась. Ее предупреждали, что кто-то из них может погибнуть, не выдержав борьбы с природой, но Светлана не верила, что с ней что-нибудь может случиться.