– Значит, мы еще не заслужили туда попасть. – Самого с таких слов чуть в хохот не понесло, но я сумел сдержать серьезный вид.
– Да ладно?
– Вполне возможно. Ничто не может быть хуже ада.
Я думал, что сходил с ума, раз размышлял о том, какая она привлекательная. Понимаете: ей было всего четырнадцать. Я, может, никогда и не понимал всей этой темы возрастов, но сам в это соваться не хотел… Но я не мог не заметить, как она была мила, какой она была полной жизни в отличии от остальных, прямо как Лейла, но без игры, или как Эрнест но без выпивки. Я старался не показывать моего интереса, но, наверное, пялился на нее как полный дурак.
– Ад и на земле происходит.
– Тогда можно не бояться попасть в настоящий.
– Можно, ха-ха-ха!
Она снова нас раскачала, только в этот раз я соскользнул вниз и ухватил Еву с собой – нас от полного краха спасали лишь мои ноги, еле держащиеся за трубу.
– И что нам делать?! – Кричал я. Мой надсадный визг слышали уже все горожане.
– Падать? – Спокойно ответила она.
– Да ни хрена!
Никогда, клянусь, никогда мой пресс не испытывал той же нагрузки, как в тот вечер, когда через всю адскую боль я поднимался наверх – еще и с человеком на груди.
– Знаешь, а от тебя пахнет. – Продолжала она все с тем же спокойствием.
– Ева, сука, не сейчас! – Вся кровь приливала к моим мозгам, но я продолжал стараться.
– Так, ладно, тогда я сойду, чтобы не мешать. – И вот она снова решила проявить манеры, начиная ползти по мне от лица до ног, где она и смогла ухватиться за трубу. Чем же она на этот раз мне насолила? Кедом по лбу ударила, но затем, извиняясь, подала мне руку и подняла. – А вообще, ты грубиян.
Я чувствовал, как вся кровь растекалась обратно, сверху вниз, огревая мои побелевшие конечности. С приходом непоколебимого баланса, – а мы крепко стояли на трубе чуть ли не в обнимку, – я снова вернул эмоциональный контроль.
– Моя труба – что хочу, то здесь и говорю.
– Ну хорошо, мистер Моро, тогда подниметесь на мои трубы – сброшу. – Она улыбнулась, закрыв глаза, а я лишь сглотнул от безмерного ужаса. Ее демон то продолжал смотреть на меня, и мышь заглядывала в душу. Беспокойство повысилось, когда она назвала мою фамилию. Всегда ли так бывает, что назвав человека по фамилии, говорить угрозы будет эффективнее? Мне что-то такое никогда не нравилось, в основном потому, что это срабатывало. Плюс, она каким-то образом узнала мою фамилию, это тоже меня удивило.
– Слазить будет проблематично. – Сказал я. У нас возникло недолгое молчание, которое я же и прекратил.
– Легкотня… Только ответь: ты со мной или нет? – Ее глаза засверкали ровно так же, как и в тот день. Она дала мне второй шанс, который я не собирался отклонять.
– Я верю.
– Да! – Она от радости запрыгнула на меня.
– А-а-а! – Меня потянуло назад – руками я размахивал так сильно, словно готовился к полету. – Да хорош уже!
– Ха-ха-ха! – Ева была глупа и неисправима, но мне это и нравилось.
Не было такой прилипчивой девушки в моей жизни, как Ева. Она всегда искала повод прыгнуть на меня или обнять, а ведь потом от нее не избавишься: прицепится и не отпустит пока сама того не захочет. Я не люблю прикосновения, рукопожатия и прочее, всегда от этого отказывался или увиливал, но с ней у меня и шанса не было. Она каким-то образом создавала мне выбор между смертью и “обнимашками”. – Как бы глупо это не звучало. – Особенно не люблю, когда кто-то трогает мои волосы, а она же за них хваталась и отпускать не желала.
13 ноября 2017 года – Самое его начало.
У меня все тело болело после спуска с той трубы. Ева была у меня на плечах, пока я же в свою очередь корчился и пытался спустить нас обоих, не расшибив в лепешку при этом. После этого мы прогуливались по темным улочкам, где могли повстречать лишь конченых негодяев.
В нашем городе почти не было высоких зданий, из-за чего и складывался такой живописный вид на алый горизонт. Вдалеке по ночам всегда светился красочный город по соседству. Он был знаменит своими технологиями, поэтому время от времени они включали большую голограмму какого-то знаменитого дерева, растущего в нем. Дерево было особенное: розовое как сакура и крепкое как бакаут. Завидно мне было смотреть на этот Токио-подобный город, так что я часто отворачивался от него, в пользу моих любимых единорогов. У нас по ночам нужно выключать свет и сидеть смирно – так уж сложилось.
– Нет, я понимаю: трагедия, потеря руки и все такое, но мой бог! Эта рука такая офигенная! – Она восхищалась моим протезом, так голодно на него смотрела, что я и расслабиться не мог. – Ударь по стене! Разрушь ее к хренам!