Как я говорю своим студентам, это не просто один из способов принятия решений. Это правильный способ.
Естественно, забеременев, я полагала, что методика принятия решений, касающихся этой сферы, будет аналогичной. Рассмотрим, к примеру, процедуру амниоцентеза[5]. Я думала, мой врач начнет разговор с обоснования необходимости данной манипуляции, а также о возможных рисках для меня и ребенка. Объяснит, что таким образом мы получим много необходимой информации о здоровье ребенка, но при этом существует небольшой риск прерывания беременности. Затем мы с Джесси обсудим это и придем к решению, подходящему для нас.
Но все оказалось совсем не так.
Медицинская помощь будущим мамам представляет собой один длинный список правил. На самом деле быть беременной — все равно что снова стать ребенком. Кто-то всегда указывает тебе, что делать.
Это начинается с самых простых вещей. «Ты можешь выпивать только две чашки кофе в день». Я задавалась вопросом — почему? В чем заключаются минусы употребления кофе (плюсы я знала — мне нравится кофе!)? Насколько это рискованно в числовом выражении? Но это нигде не обсуждалось.
«Принято считать, что амниоцентез следует делать только женщинам старше тридцати пяти лет». Почему? Ну, таковы правила. Разве они не должны отличаться для разных людей? Видимо, нет (по крайней мере, по словам моего врача).
Беременность, казалось, рассматривалась как нечто универсальное. Метод, на основании которого я привыкла принимать решения (базируясь на объективных данных и думая о личных предпочтениях), практически не использовался. Это было весьма неприятно. Хуже того, рекомендации, которые я находила в книгах или слышала от друзей, часто противоречили тому, что говорил мой врач.
Беременность казалась миром тиранических правил. Как если бы, когда мы подыскивали себе жилье, наша риелтор заявила, что парам без детей ни к чему задние дворы, поэтому она не будет показывать нам такие дома. Хуже того, если бы мы сказали, что нам в действительности нравятся задние дворы, она могла ответить: «Нет, не нравятся, таково правило». Если бы она так сделала, клиент тут же отказался бы от ее услуг. Но в случае с беременностью это не работало.
Конечно, так было не всегда. От меня ждали участия в принятии некоторых решений, но даже оно оказалось поверхностным. Например, я сообщила врачу, что не хотела бы делать эпидуральную анестезию[6]. Это не очень частая ситуация среди беременных, и потому врач сказала что-то вроде: «Хорошо, но вам, вероятно, все равно ее сделают». Я была похожа на монарха, который вроде как принимает решения, но лишен реальной власти.
Не думаю, что данная проблема касается только беременных, опыт пациентов с другими диагнозами часто оказывается таким же. Но, как и для большинства здоровых молодых женщин, беременность оказалась моим первым опытом длительного взаимодействия с системой здравоохранения. И он становился довольно неприятным. К стрессу из-за множества правил добавился страх, что ситуация может выйти из-под контроля, если я не буду строго следовать рекомендациям врача. Я и предположить не могла, что буду так нервничать.
Мне нужен был врач, знавший, как принимать решения. Этому не учат в медуниверситетах. Как правило, в процессе обучения гораздо больше внимания уделяется теоретическим знаниям и практике.
Стало понятно, что анализировать данные и структурировать их придется самостоятельно. В теории это казалось нетрудным. Но, когда дело доходило до практики, мне просто не удавалось найти необходимую статистику по интересующему вопросу.
Я думала, мои вопросы довольно просты. Например, алкоголь. Следствием употребления спиртных напитков во время беременности может быть снижение коэффициента интеллекта ребенка. Но иногда так хочется насладиться бокалом вина! Если же была бы известна подтвержденная корреляция между алкоголем и коэффициентом интеллекта, я бы, разумеется, воздержалась от вина. Но мне требовались цифры: повлияет ли случайный бокал вина на IQ моего ребенка? Если нет, то никаких причин отказываться от вина не существует.
Или тот же амниоцентез (пренатальное тестирование). Минус состоял в риске выкидыша. Плюс — в информации о здоровье моего малыша. Но какова реальная опасность прерывания беременности? И как много информации действительно дает данное исследование по сравнению с другими, менее рискованными вариантами?
Ответов на все эти вопросы не было. Я спросила врача об алкоголе. Она сказала, что один-два бокала в неделю, «вероятно, допустимо». «Вероятно, допустимо» — это не число. Так же была представлена информация в книгах. В них, как правило, содержались неопределенные заверения («пренатальное тестирование вполне безопасно») или общие запреты («не было доказано, что какое-либо количество алкоголя можно считать безопасным»). Опять же никаких цифр.
5
Амниоцентез — инвазивная процедура, прокол амниотической оболочки и забор небольшого количества околоплодных вод для лабораторного исследования, амниоредукции или введения в амниотическую полость лекарственных средств.
6
Эпидуральная анестезия — один из методов регионарной анестезии, при котором лекарственные препараты вводятся в эпидуральное пространство позвоночника через катетер. Инъекция приводит к потере болевой чувствительности, потере общей чувствительности или к расслаблению мышц.