Однако, это, пожалуй, единственное, что он мог и хотел сейчас ругать. После примирения с Кевином он, наконец, мог назвать свою жизнь полноценной. Любимая работа, семья, любимый человек рядом. Что ещё нужно? Главное теперь – это не испортить то, что у него есть. Не потерять счастье в погоне за призрачным и недостижимым идеалом.
Из комнаты позвал требовательный звонок телефона. Джон ответил. Очередной вызов. Снова Призрак – недостижимый и вполне себе призрачный, если судить по той кличке, которую ему дали журналисты. Джон чертыхнулся.
Он за пару минут принял душ и оделся, но на утренний кофе уже махнул рукой – перехватит в "Старбаксе". Джон вышел из дома, запрыгнул в машину и поехал по указанному адресу.
* * *
Саут Парк, Сан-Франциско
Калифорния, США
Место преступления находилось в переулке между домами по Бреннан-стрит и Таусенд-стрит. Машину Джона пропустили за оцепление.
– Привет, Джон, – кивнул ему Честер Уолштейн и рукой указал на два тела, лежащих перед ними. – Снова двое.
Джон махнул рукой вместо ответа. Он осмотрел тела. Двое мужчин лежали на асфальте на боку. Их руки были связаны за спиной, а колени согнуты. Скорее всего они стояли на коленях лицом друг к другу.
– Что уже есть? – спросил Джон, достал сигарету, но закуривать не стал. В такой дождь это гиблая затея. – Ты что думаешь?
Уолштейн отошёл на шаг назад, указал на тела и заговорил:
– Скорее всего Призрак поставил их на колени. Друг напротив друга, но достаточно близко, чтобы держать обоих в зоне досягаемости. Этого, – Уолштейн показал на тело справа от себя, – он пытал. – Он заглянул в блокнот. – Многочисленные порезы. Скорее всего нож. Одно глубокое ранение в области сердца. – Уолштейн указал на второе тело, ненадолго замолк, а потом выдал внезапную даже для самого себя догадку: – Он заставил его смотреть…
– Что?
Уолштейн поднял взгляд на Джона и твёрдо повторил:
– Он заставил его смотреть. Смотреть, как пытает и убивает.
Джон задумался. В том, что сказал Уолштейн была логика. Аппетиты Призрака растут? Ему что, уже не хватает внимания прессы и внимания полиции? Ему понадобился зритель для самого процесса?
– Это всё лишь домыслы, – произнёс он, глядя Уолштейну прямо в глаза. – Жду от тебя полного отчёта.
Уолштейн кивнул. Кажется, он понял намёк. Им сейчас только этого не хватало – распоясавшегося маньяка и паники вокруг него.
Джон отошёл в сторону, давая коронерам заняться телами. Здесь ему делать больше нечего: дождь лил всю ночь, оставляя его без следов и зацепок. Впрочем, как и всегда.
Джон поднял взгляд вверх, прищурился, защищая глаза от капель. Скоро праздники. Если нет снега, то пусть у людей хотя бы не будет очередного повода бояться – нельзя говорить о том, о чём сказал Честер. Внезапно, он кое-что понял. Джон опустил взгляд и повернулся в сторону въезда в проулок.
– Нет прессы…
– Что? – Уолштейн ещё был здесь.
– Нет прессы, Чес, – повторил Джон громче. – Как тогда, на Панорама-драйв. И трупов тоже два. …как там.
– Думаешь, это что-то значит?
– Для него – да.
Джон не стал продолжать разговор. Он должен был подумать.
В прошлый раз Призрак убил двух человек сразу несколько месяцев назад. Это были Том и Маргарет Джонс на Панорама-драйв, №343. Джона тогда сильно вывело из себя очередное запутанное дело. Первое дело Призрака, где всё было не так, как обычно. Не было прессы, было два трупа, и был полный разгром в спальне второй жертвы.
"....а затем разгромный секс совсем в другой спальне", – вспомнилось Джону, и он заставил себя отмахнуться от лишних сейчас мыслей.
* * *
Мишен Бэй, Сан-Франциско
Калифорния, США
К участку Джон подъехал через пару минут. Он вышел из машины и закурил. Самое время для передышки. Скорее всего сейчас ему предстоит получить очередной нагоняй от лейтенанта – заряд бодрости на все выходные.
"Будут ли у тебя эти самые выходные, а Джон?" – спросил он сам себя.
Поднимаясь в свой кабинет, Джон продолжал размышлять о новом деле. В переулке в Саут Парк трупов тоже было два, но в этот раз Призрак убивал на глазах второй жертвы. Он заставил человека наблюдать за убийством. Зачем ему это? Аппетиты растут или это что-то другое? Нет, это точно не желание публичности, Джон каким-то образом чувствовал это. Призраку ничего не стоило убить на глазах толпы, или сделать это в прямом эфире, заранее позвав себе репортёров, этих голодных до сенсаций шавок. Но нет. Он не стремился к публичности, не жаждал всеобщего внимания.