Домен Света нарисовался моментально, но и в нем Мист почти не ощущала своего тела. А, глянув вниз, поняла, что оно частично соткано из света, как весь местный мир. словно части ее остались позади, и свет подарил ей временные. Ужаснувшись, Мист заставила себя продвинуться вперед, в следующий Домен, и ударивший в лицо ветер причудливо разрисовал ее световые элементы, прибавляя им реальности очертаний и других красок. И так, оглядев себя в Домене Пепла, она ощущала себя практически целиковой: вместо того, чтобы отбирать у нее что-то, как происходило с душами, Домены отдавали ей, дарили что-то. И если такое случилось с ней, то почему не могло случиться с Мейли, тогда, триста лет назад.
– Нет, так не должно быть, – сказал не совсем мертвый маг, когда она приблизилась. – Ты должна помочь мне, а не остаться тут. Иди обратно, Эола Эийладд, – когда он говорил, сукровица текла из его губ, и в дыре на щеке проглядывали остатки зубов.
– Я с радостью, – ответила Мист. – Если мне подсказать, как справиться с рескатом.
Мейли резко повернулся от нее и непроизвольным жестом обхватил руку рукой, от чего мелкие капли крови и ошметки горелой плоти взметнулись в воздухе.
– Его действие пропадает со временем, – сказал он, глотая буквы, от чего понимать его было трудно. – Знаешь, кто помог его создать?
Не сам Мейли, конечно – но у Мист была хорошая гипотеза.
– Алгариенн, твой ученик.
– Верно, – ответил он и коротко хохотнул. – Я спросил его об этом, когда ты привела его ко мне. О, я спросил его много раз, как спрашивали меня, но ответ был всегда одним и тем же. Противоядия нет, только время. Поэтому ступай обратно, Эола Эийладд, и жди своего шанса. Иначе останешься здесь.
Он замолчал, глядя на усыпанные пеплом руины, продолжая уродовать одной рукой другую – но Мист видела, как на месте оторванной плоти нарастает новая, созданная пеплом.
– Ладно, – сказала она. – В каком городе тебя поймали? К какой башне ты вышел?
– Семайра, – сказал он не слишком внятно. – Или я ее переименовал? Уйди.
Это было не самое яркое “уйди”, которое она на своей памяти получала от Мейли-из-Сполохов, поэтому Мист замешкалась, но следом за этим эльф словно встрепенулся, то ли принюхиваясь, то ли прислушиваясь, и повторил уже агрессивней.
– Уйди прочь!
Сполохи настоящего. Глава 5
Сполохи настоящего. Глава 5
Мист ощутила тень давления, как в прошлый раз от присутствия Грэнаша, и, боясь снова получить на орехи еще и тут, практически моментально отыскала нить, ведущую обратно, к своему миру и к своему телу.
Как ни странно, ситуация, хоть и выглядела точно так же, как было, успела измениться к лучшему, потому что Мист достаточно отчетливо ощутила боль в плече, боль в носу и горле, головную боль и все остальные боли, свойственные человеческому телу, пережившему недюжинное испытание. Мист, принуждая себя не стонать и не ныть, заставила себя отыскать в переплетении болей нужные части и медленно начала подниматься, хотя с учетом всех повреждений и связанных за спиной рук это было непросто. Когда она доковыляла до стола брата святителя, чтобы попробовать поискать там какой-нибудь нож или что-то подобное, чтобы освободить руки, ситуация внезапно изменилась снова. Сначала она мельком почувствовала приближение Воина, когда он пересек черту, на которой она начинала осознавать его рядом, а потом, практически мгновенно, занавешенное окно влетело в комнату вместе с рамой и самим Воином, который, ловко вывернувшись, приземлился на полусогнутые ноги, готовый к атаке и защите.
– Да надо же, – оценила это появление Мист, которая совершенно не понимала, как Воин мог умудриться услышать ее зов о помощи на таком расстоянии – особенно с учетом того, что она, вроде бы, и вовсе его и не звала, зная о бессмысленности этого мероприятия. – Тогда развязывай, – скомандовала она, поворачивая к нему стянутые ремнями, онемевшие руки.
Воин моментально рассек ремни, потом, не убирая мечи в ножны, высунулся в коридор и застыл, видимо, обозначая направление выхода.
– Ну уж нет, раз с музыкой, то с музыкой, – не согласилась Мист и по очереди открыла все ящики стола, выгребая из них как записи, так и все остальное. Монеты, несколько драгоценных камней, пару каких-то эльфийских безделушек, свою собственную запасную аптечку, все, что нашла. Аптечка была лучшей находкой – Мист, с опаской перенюхав все зелья, незамедлительно выпила симбельмина и киннерката, с облегчением ощущая, как состояние резко идет на лад, и продолжила обследование территории.
Залезла и в платяной шкаф, вытянув оттуда увязку явно своих собственных вещей, которые, вероятно, проверяли на еретичность, приличный кожаный плащ и нормальные сапоги. Они были, конечно, скорей на Воина, чем на нее, но это тоже было ценно – в хозяйстве все пригодится.
– Что? – спросила Мист, хотя Воин ничего не спрашивал, все еще неподвижно стоя у приоткрытых дверей. – Это заветы Торрена. Завалил – обери, попал куда не должен был – обери, дают награду – заодно обери. Нам должны за моральный ущерб, между прочим.
Закончив мародерствовать, Мист, хромая, морщать и корчась от боли и волоча за собой добычу, подошла к Воину и тоже выглянула в коридор.
Все выглядело так, словно у всех тут внезапно случился сонный час. Брат ловчий, сжимая в мертвой руке тот самый предмет, которым он справился с Мист, сидел возле стены, прижавшись к ней спиной. Глаза его были широко раскрыты, словно перед смертью он увидел что-то донельзя ужасное.
Брат святитель лежал чуть дальше, лицом вниз, с вытянутой рукой, словно он пытался кого-то оттолкнуть от себя, и в руке у него был какой-то амулет, тоже.
Следом, у самого конца коридора, нашелся и второй ловчий – мертвее некуда. Он успел достать оружие, но оно его, видимо, не спасло.
Мист, вздохнув, поставила на пол тюк с добычей и с видом глубочайшего презрения начала обследовать тела. Все трое были убиты одинаково – треугольный прокол какого-то трехгранного оружия в солнечное сплетение. Очевидно было, что автор удара практиковал его до совершенства, и это был не Воин – у него ничего похожего из железа не было при себе, уж это Мист могла гарантировать. Нет, похоже, ее первоначально спас некий анонимный доброжелатель – возможно, совершенно не пытаясь ей, на самом деле, помочь, иначе бы он дошел до комнаты и развязал ее.
Но нет, убил – и, судя по спокойному равнодушию Воина, который даже оружие в ножны спрятал, убрался восвояси.
Даже не обобрал трупы! Значит, либо акт мести, либо еще что-то идеологическое, но Мист не собиралась смотреть в зубы дареному коню. Она с такой же методичностью, как и раньше, обыскала всех троих Видящих, конфисковала все найденные амулеты, талисманы и деньги, и с опаской разжала руку брату ловчему, чтобы забрать таинственный рескат, поддевая сжатые пальцы его собственным кинжалом, чтобы не тронуть ненароком опасный предмет.
Когда короткий черный штырь выпал на грудь мертвецу, его тело конвульсивно дернулось, заставив Мист испуганно шарахнуться, но, вероятно, это была просто реакция на устройство.
– Ардора или эльфы? – спросила Мист в пространство. – И как бы это безопасно забрать?
Очевидный ответ состоял в том, что производить подобные действия надо чужими руками, поэтому Мист подозвала Воина.
– Надень перчатки, забери это, заверни и спрячь у себя. Например, за голенище сапога, но не потеряй. Потеряешь – накажу, лишу сладкого, – пообещала Мист грозно, хотя Воину было совершенно все равно, чем питаться. Он всегда начинал с со сладкого, правда, если предложить ему выбор – Мист подозревала, что это какая-то генетическая, эволюционная память по добыче максимума калорий из минимума объема.
– А теперь идем, – подытожила она. – Бери куль, в Башне разберем.
Входная дверь была открыта, и снаружи новых трупов не было. Кто бы ни позаботился о смерти Видящих, он был аккуратен и методичен.
Мист захлопнула дверь, размышляя так и сяк о том, что значил “сортир с трупами” для Университета в целом, и сочла, что ничего хорошего.