Волшебница внимательно оглядела землю под своими ногами, ища вероятные дополнительные ловушки, и, не найдя ничего, все-таки освободила свою спутницу из пут.
– Что же, – сказала она. – Теперь мы знаем, что здесь есть кто-то, кроме нас и животных, – она помогла Тилайне подняться на ноги и сказала Воину. – Ищи, где автор ловушки. Найдешь?
Воин наклонил голову набок, прислушиваясь к приказу, потом повернулся вокруг своей оси, вглядываясь в пространство, и потом уверенно заскользил в лес, притормаживая только для того, чтобы дать девушкам себя догнать.
– Он правда знает, куда идти?
– Не знал бы – не шел бы. У него нет функции вранья, – ответила Мист. – Это очень полезно, кстати, я бы так весь мир обустроила.
Они с Тилайной с трудом поспевали за своим неутомимым спутником, но, к счастью, идти оказалось не очень далеко – достаточно скоро перед ними открылась небольшая, уютная прогалина, на которой стоял двухэтажный дом с башенкой, показавшийся Мист смутно знакомым. Он не выглядел именно эльфийским – но отдельные элементы отделки явно намекали на работу эолен. Однако, в целом, это был просто милый и уютный дом, в котором, наверняка, хорошо жилось и летом, и зимой, если тут вообще бывают зимы. Воин, выйдя на прогалину, остановился, перекатываясь с пятки на мысок и проводя рукой над рукоятью меча, словно думая, обнажать его или нет.
Мист видела, как он делает совершенно не характерное усилие, убирая руку прочь от оружия и расслабляет позу, словно получая команду, противоречащую основной миссии.
Конечно же, это заставило Мист напрячься, и, когда дверь дома открылась, она ожидала увидеть, реально, что угодно и кого угодно, от местной ведьмы до местного божества.
Но на крыльцо вышел всего лишь мужчина-эолен в простой, незамысловатой одежде. Мист успела отметить, что он полностью сед – это был один из немногих признаков старения у эльфов, и что у него, несмотря на это, вполне вельможная осанка.
– Эй, вы там, кто такие? – крикнул он на весторне, и Мист, бросив тревожный взгляд на принудительно-небрежную позу Воина, сделала шаг вперед.
– Мы пришли в поисках эль-Саэдирна и рилантара Треллиона. Со мной ир-Риокар эр-Дейдре Тиллэайнэ, его наследница, и мой спутник Воин. Меня зовут Мист, и я – Багровый маг.
– Давно мне не случалось видеть багровых магов, – наклонил голову немного набок эльф. – Все больше синих.
– Синих? – не поняла Мист.
– От возлияний, – охотно пояснил эльф, начисто портя все впечатление от своего царственного облика. Впрочем, в нем было что-то настолько очевидно знакомое, что у Мист буквально мозги ехали в попытке найти, что именно. – Подходите, заходите в дом. Побеседуем.
Сполохи прошедшего. Глава 2
Сполохи прошедшего. Глава 2
– Это вы – дозорный, про которого говорила посланница Деи? – подала голос Тилайна. – Но кто вы?
– Я не собираюсь кричать вам с крыльца все тайны этого мира, – проворчал эльф, возвращаясь в дом и оставляя открытой дверь.
Это могло быть ловушкой, и могло быть дорогой к разгадкам. Состояние Воина намекало, скорее, на ловушку – и сам седой эльф выглядел странным, но Мист все-таки пошла первой к крыльцу, поднялась на него и заглянула в дверь.
Внутри все тоже показалось, почему-то, знакомым, и от этого – вовсе не успокаивающим, а тревожным, но зато Воин, кажется, перестал ерзать из боевой стойки в обычную. Было ли это хорошим знаком, Мист пока понять не могла.
– Вперед иди, – скомандовала она ему, и послушался он моментально, без сбоев и задержек. Может, все в самом деле было нормально, и никакой угрозы?
Эльф ждал их в зале с камином: огонь в нем не горел, но узнавание было практически моментальным. Перед глазами промелькнуло красное, горячее, поднялась и опала волна застарелой обиды и раздражения, и Мист резко обернулась к хозяину дома, изучая его с такой пристальностью, что только увеличительного стекла не хватало.
– Дырку проглядеть не получится. Я не иллюзия, – сказал он, занимая место в кресле перед окном. – Как там тебя? Мист, Багровый маг.
– А вы кто такой? – спросила девушка, щурясь с огромнейшим из подозрений.
– Дозорный, – ответит тот, и в глазах его мелькнула искра. – Про которого вам говорила посланница Деи.
Глаза были знакомые – вернее, Мист подозревала, что это просто такая общая черта, генетическая линия одного из племен, которые составляли общий народ эолен, в целом. Светло-карие, почти желтые, теплого оттенка, как солнечный свет. Мист уже видела такие темнее и светлее, и чаще всего такой цвет глаз пока что встречался ей в сочетании с красными волосами.
– Я знаю этот дом, – сказала Мист. – Мне показывал его Мейли-из-Сполохов, и он называл его домом своего отца.
– И что же в том? – отозвался эльф, глядя на нее с толикой насмешки. – Мало ли что говорит какой-то там Мейли-из-Сполохов? Это мой дом.
Тилайна подергала Мист за рукав сзади.
– Это отшельник, – сказала она. – Я слышала про него, но не видела никогда. Говорят, он живет в священной роще, но его дом можно найти только тогда, когда он сам разрешил. Он угоден Дее!
– А мне не угоден, – буркнула Мист.
– А вот это уже не важно. Ты, Тиллэайнэ, подойди ко мне, – подозвал он эльфийку и та безо всяких сомнений шагнула вперед, Мист даже схватить ее не успела. Но Отшельник, кажется, не собирался причинять ей вреда. Когда она подошла и опустилась на одно колено перед его креслом, он коснулся ее волос рукой, и Мист почувствовала движение, напряжение Доменов вокруг, словно неведомый эльф призывал их.
– Ты в самом деле та, кем себя назвала, – подтвердил он. – Ручаешься ли ты за свою спутницу, Мист, Багрового мага, и ее человека без имени?
– Ручаюсь, – пылко отозвалась Тилайна. – Мирт спасла меня из ловушки, и шла со мной до этого места, и делила со мной хлеб и кров.
– Дорога в эль-Саэдирн не может быть открыта тем, кто не эолен, – сказал он. – Но раз ты ручаешься за нее и этого вот, она сможет уйти живой из этого дома.
– Эй, – возмутилась Мист. – Что за бред? Я сейчас вам весь этот дом тогда уйду прямо в поля пепла! Мне надо много чего узнать, и получить ответы на вопросы, для начала. То есть, я согласна ждать, когда Тилайна сходит в эль-Саэдирн и вернется с ответами, или приведет мне этого Эловира, что-то такое. Но просто так я не собираюсь уходить.
– Обратной дороги нет, – покачал головой отшельник. – Те, кто уходят в эль-Саэдирн, которому более нет места на землях живых, не возвращаются обратно. В том мое дело – пропускать тех, кто пришел, провожать их туда, но вернуться оттуда уже нельзя.
Мист и Тилайна переглянулись, и Мист показалось, что между ними проскочила нить понимания, но она глубоко ошибалась.
– Они все умерли?! – с ужасом воскликнула эльфийка, подскакивая на ноги и сжимая изящные руки в кулаки. – И вы убиваете всех, кто приходит к вам? Я не согласна! Не согласна я! Я не затем выбралась из могилы, чтобы тут … умереть!
– Тилайна, – укорила ее Мист. – Я думаю, тут не в этом дело. Никто тебя не убьет, – она перевела взгляд на отшельника, кусая губу. – Они ушли в Домены? Живыми? И вы отправляете тех, кто прибывает, туда же?
– Я не могу сказать ничего более тем, кто не эолен, – упрямо ответил эльф. – Слишком много бед принял мой народ от ваэрле, и от страха перед ними.
– Вот вы упертый старик, – возмутилась Мист. – Скажите Тилайне, если не можете сказать мне.
– Чтобы она тут же тебе все рассказала? – вопросом на вопрос ответил тот, выгибая бровь. – Я упрямый, а не глупый.
– Это иногда одно и то же, – фыркнула Мист. – Разве не очевидно?
– Упрямство бывает глупым, – согласился отшельник. – Но кроме него, есть еще и приказ того, кто есть рилантар – не допускать другие народы в убежище эолен, потому что если они справились с ар-Маэрэ, если они справились с самой магией, нужно избегать их появления всеми силами.
– Но тот ар-Маэрэ жив, – не менее упрямо, чем он, продолжила гнуть свое Мист. – И в этом отдельная проблема. – Жив, и это именно из-за него мне нужно в эль-Саэдирн. Или достать оттуда Эловира, или письмо от него, или что угодно, но без этих сведений я отсюда не уйду.