— Хорошо, — пожал плечами и, осмотрев девчонку с ног до головы, продолжил: — Я тебя не держу. Более того, я, как и говорил, оплачу лечение твоей матери. Но уйдешь ты в том, в чём пришла сюда.
Она, видимо, не сразу поняла, что я имею ввиду. Нахмурилась, качнула головой. Крепче сжала ремешок сумочки на плече.
— Снимай платье, Лиана, — сказал я так, чтобы она поняла — я не шучу.
— Но у меня нет ничего, — от уверенности её не осталось и следа.
— Это не мои проблемы. Раздевайся!
— Отдай мне мои вещи! — заявила упрямо.
— Я их сжег. — И это была истинная правда. В тот же вечер приказал горничной избавиться от её тряпок.
— Тогда у нас вышел обмен, Ренат, — Она перестала плакать. Злость в её глазах сменилась решимостью. — Платье я тебе верну. Но позже. — Открыв сумку, Лиана вытащила телефон, затем карту, подошла к журнальному столику и молча положила.
И вот тут-то мне стало действительно интересно. Я думал, что она не сможет, хотел поиграть на её нервах, но она решительно направилась в сторону коридора. За ней я не пошёл. Вместо этого уселся на диван и откинулся на спинку. Хлопок двери должен был послужить сигналом к какому-то действию, но я ничего не сделал. Далеко она не уйдет. Кругом лес, на несколько километров ни души, а на ней только платье и туфли, вовсе не предназначенные для долгих загородных прогулок в разгар осени. Но прошла минута, пять, десять… И на смену успокоению пришла непонятно откуда взявшаяся тревога. Место тут, безусловно, спокойное, но… Как ни крути, она там одна. Мало ли. Упрямство и гордость — плохие советчики, если ими не руководит здравый рассудок! А со здравым рассудком у неё серьёзные проблемы.
Чертыхнувшись сквозь зубы, я встал и быстро пошёл к входной двери. Уйти эта дура далеко не могла, и я не сомневался — догоню в два счёта. К тому же, у меня машина… Но до машины дело не дошло, ибо девчонку я увидел сразу, стоило мне выйти на крыльцо. Поджав к груди острые коленки, она сидела у ограды и ревела.
Я даже разговаривать с ней не хотел, внутри всё закипало от злости. Ну на кой она мне сдалась! Сельская наивная дура, с необоснованной гордостью и никому не нужными дибильными принципами! На кой?! Только тянуло меня к ней так, что бороться с этим было выше моих сил. Её тонкие руки, пластика, огромные глаза… Эти самые глаза, опушённые густыми ресницами…
Пересекая разделяющее нас расстояние, я и сам не знал, что будет дальше. Подошёл и, стоило ей поднять на меня взгляд, рывком поставил её на ноги. Волосы её щекотнули мою руку, колено коснулось ноги, прерывистое дыхание обдавало шею. Не говоря ни слова, впился в её губы своими. Пошло оно всё! Хватит! Она что-то попыталась сказать, но разговоров с меня на сегодня было достаточно. Смяв слабую попытку сопротивления, я обхватил её за талию, крепко прижал к себе и, напористо раздвинув её губы, проник в рот языком. Целовал глубоко и жёстко, так, как стоило сделать с самого начала. Пальцы мои сами собой оказались в её волосах, я сжал золотистые прядки и с силой дёрнул, заставляя откинуть голову назад. Прошёлся по шее языком, затем слизал с мокрых щёк соль и едва не зарычал, понимая, что теряю рассудок от её запаха, от её невинности и наивности, граничащей с глупостью. Откуда она взялась такая?! Ведь не ребёнок уже, тем более что с детства в балете, а нет… Нет же! Влажные щёки, сбивчивое дыхание, щекочущие кожу волосы, тонкое податливое тело в моих руках…
Так же резко, как смял губы, я отстранился и, ухватив за руку, потащил Лиану обратно в дом. Она не противилась. Едва поспевала за мной, но шаг я не сбавил. Распахнул входную дверь, всё так же стремительно проволок её по холлу и направился к лестнице.
— Ренат, я… — выдохнула что-то Лиана, но слова её глушил мой собственный пульс, набатом стучащий в висках.
Остановиться я не подумал, втащил её вверх по ступеням и только когда мы оказались в спальне, разжал впивающиеся в её кисть пальцы. Слышал, как она дышит, и буквально нутром чувствовал её близость. Повернувшись, я вонзился в неё взглядом. Припухшие губы, озёра глаз, губы… Она судорожно сглотнула. Шумно выдохнула, и этот выдох стал последней каплей в чашу моей выдержки.
Схватив её за плечо, я дёрнул её на себя, и она едва ли не упала мне на грудь. Сгрёб волосы, прижался к ней бёдрами и принялся настырно, несдержанно целовать. Её дыхание, несмелый язык, чуть заметная дрожь…
Будто опомнившись, она попыталась оттолкнуть меня. На секунду я отстранился, взгляды наши встретились.
— Хватит, — рыкнул я, снова сгребая её волосы и, не успела она ничего ответить, втиснул язык меж её зубов.
Пальцы её судорожно впились в мои плечи. Грудь тяжело вздымалась, спина была прямой, и в то же время я чувствовал, как в ней зарождается огонь. Пыталась ли она с этим бороться — без понятия. Признаться честно, мне было всё равно. Толкнув Лиану на постель, я дёрнул вниз ширинку. Заметив это, она попыталась подняться, одновременно одёргивая подол задравшегося платья. Поздно. Вид её длинных ног, мелькнувшие трусики, взгляд: всё это было слишком. Никаких шансов. Ни у неё, ни у меня. Лиана облизнула губы. Смотрела на меня снизу вверх и, кажется, теперь сама понимала это.