- Почему сразу арбалет? - удивился я.
- Да странный он у тебя, чудной. Я такие только на картинках видел. Не арбалет, так получается?
- Не арбалет, - кивнул я и носком сапога чуть коснулся чехла, где лежала моя 'прелесссть'. - Вот здесь он лежит.
- Ого, - присвистнул парень, - здоровый. Машина, дрон?
Я непонимающе посмотрел на него.
- Ну, чего ты, как неродной? - удивился тот в ответ. - Летает или ездит?
- Ни то, ни другое. Это показывать нужно, но сейчас, не место и не время. Давайте до лагеря дойдём, я осмотрюсь, отдохну и потом всё покажу, лады?
- Лады-то лады, - тяжело вздохнул брянский, - да только нам туда не скоро ещё идти. До сумерек на посту здесь стоять, - и опять тяжко вздохнул. - Эх.
- Да ладно тебе, - махнул рукой Тереньев, - вы с Колькой нормально отдежурите, а я Тихона отведу к нашим.
- Я и сам могу отвести, - тут же вскинулся Герой, по которому было видно, что просиживание на берегу в скуке, ему явно не по душе.
- Ты сможешь отбиться от врагов лучше всех нас, один десятерых стоишь. Серёга старший команды и ему по должности покидать пост нельзя, остаюсь только я.
Оба отсеянных кандидата мигом скисли после таких аргументов.
- А, может, с нами посидишь, а? - предложил Радзиховский.
- А потом Макаров с тебя стружку снимет и, заодно, со всех нас? - спросил его Максим. - Нет уж, лучше отведу его в лагерь и к вам вернусь, если успею до темноты. Макар за то, что не отправили героя сразу же в лагерь, пропесочит так, что мало не покажется.
- Ладно, веди, - махнул рукой брянский, - обидно только, что не скоро увидим, как действует твой артефакт, Тихон.
Я размышлял несколько секунд, потом сказал:
- Если накормите чем-то вкусным, то покажу прямо здесь. Чего уж теперь скрываться.
- У нас уха из угря, будешь? Только больше ничего там нет, только рыба, соль и вода, - тут же предложил Колька.
- Мяса валенного есть немного, но оно без специй, просто в солёном растворе вымочено и просушено, - предложил я к столу свою лепту. - Не особо вкусно, но больше ничего нет.
- Мясо я хоть сырое съем, хоть любое, главное, что это мясо, - широко улыбнулся Максим. - А то от этих морепродуктов я скоро покроюсь чешуёй, отращу ласты и обзаведусь жабрами.
- Не трепался бы языком попусту, - почему-то резко одёрнул его герой. - На острове тебя не было, когда водоросли жрали и кости в муку мололи и болтушку варили.
- Извини, - примиряюще выставил ладони вперёд Макс.
Уха оказалась ещё не готова, но благодаря этому, удачно пришлось к месту вяленое мясо, которое кинули в котелок и долили воды, чтобы не так солоно вышло. А пока варево кипело на огне, я решил показать, на что способен мой артефакт.
- Предупреждаю сразу - ничего особого не увидите. Времени мало, потому только минимум функций артефакта, - предупредил я новых знакомых.
Разложил артефакт, набил в принимающую камеру песка и крупные кости от рыбы, оставшиеся от приготовления ухи, потом вывел на экран графический редактор и нарисовал тонкую пластину из самого дешёвого и быстро синтезируемого металла.
- И? - спросил Николай, когда я отошёл от артефакта.
- Ждём полчаса, потом увидите чудо.
- Чудо мы и так видели, - хохотнул Максим. - Ты так забавно крутил руками перед собой и что-то там шептал.
Окружающим не видны голограммы? Интересный факт.
Уха успела свариться буквально на минуту раньше, чем пришло сообщение, что синтез элементов и изготовление детали произведены. Радзиховский даже снял пробу с варева. Почмокал губами, сообщил, что 'усё готово, садитесь жрать, пожалуйста', и снял котелок с костра, и тут же следом над артефактом засветилась заполненная шкала визуализации процесса синтеза.
- И у меня всё готово, - сообщил я.
- Показывай!!! - в один голос крикнули знакомые.
Когда я вытащил полоску металла толщиной в три миллиметра, пятнадцать сантиметров длиной и четыре шириной, они были в первый момент разочарованы.
- И это всё? - протянул Максим.
Первым дошло до Радзиховского.
- Из песка и костей ты сделал железо?! - вдруг произнёс он. - Из любого песка или особого? А сколько можешь таких штук смастерить? А большего размера?
- Из чего угодно, даже из воды могу. Но будет долго.
И вот тут их проняло.
- Железо из воды? - широко распахнул глаза Николай и тут же предложил. - Покажи, а?
- Долго, Коль, потом как-нибудь. Да и заряжаться артефакт сейчас будет. А вообще, вот этот арбалет я сделал из камней. И с ним, потом, десяток врагов прикончил.
- Десять человек? У нас Колька уже с полсотни фрагов, наверное, набил, - махнул рукой Терентьев.
- Да помолчишь ты? - резко бросил ему Герой. - Это тебе игра, что ли? А враги, сколько фрагов набили на нас, а лута, а?
- Парни, заканчивайте собачиться, - пресёк начинающуюся свару Радзиховский. - Начинайте уху хлебать, пока горячая.
Уха была не просто горячая, а живой кипяток, да ещё в жаркий полдень... ух, пробрало с первой ложки, досталось и языку и нёбу, теперь с них точно кожа слезет. Ели долго, наверное, полчаса целых. За едой разговоров никаких не вели, зато потом, когда посуда была опустошена, а ложки спрятаны в карманы (со мной своей поделился Николай, зачерпывали ей по очереди из котелка), меня вновь забросали вопросами: что, почему, как, насколько, когда и так далее.
- Легированную сталь могу делать, но не самую крутую. Медь, бронза доступна, олово и свинец, стекло, пластмасса - какая именно точно этого не знаю, - перечислил возможности артефакта. - Могу сразу изготавливать ножи, топоры, зубила со стамесками, просто пластинки нужного размера и формы, но не больше чем двадцать пять на двадцать сантиметров. Зато что-то тонкое и гибкое, как тросик на тетиве арбалета, изготавливаются пятиметровыми мотками. Тросик, проволока.
- Арбалет долго делал? - спросил Радзиховский.
- Долго, очень.
- А ты ткань не делал? - вдруг спросил мой коллега.
- Ткань? - озадачено переспросил я. - Знаешь, даже в голову не пришло ничего такого. У меня про тряпки ни разу сообщения не было - стекло, металл, пластмасса... нет, не помню такого.
- А попробовать?
- Коль, время, - напомнил товарищу Терентьев, - нам выходить пора. В лагере проверим твою идею насчёт ткани.
Собрались быстро. Я, наученный горьким опытом, перед выходом зарядил арбалет, сделав проверочный выстрел.
- Что до этого не сделал так же? - полюбопытствовал мой проводник.
- От воды сильно ржавчиной покрылся, опасался, что тетива может лопнуть, если несколько жилок в ней ржа съела. Да и хорошо, что не зарядил - вас это спасло.
- Хм, - хмыкнул задумчиво парень.
Дальше мы шли молча, вертя по настоянию Максима головами на все триста шестьдесят градусов. Пояснил, что тут встречаются разбойничьи шайки, которые могут из засады напасть, а маскируются некоторые так искусно, что не заметны до самого последнего момента. Спасает землян от быстрой гибели лишь несдержанность местных: тем никак не хватает терпения подпустить жертв в упор, чтобы парой ударов прикончить, выскакивают метров за десять-пятнадцать. Если есть лучники в засаде, то те спускают стрелы ещё раньше - с двадцати и дальше метров.
На три километра от берега тянулась каменистая пустошь, изрытая мелкими оврагами и трещинами. Никакого травяного покрова, лишь пучки жёсткой травы, мелкий кустарник и редкие, корявые, невысокие деревца. И только через три километра земля стала более плодородной, меньше попадалось камней, больше травы и тянулись выше деревья. На равнине стали выползать бородавки холмов.
- Немного осталось, - сообщил мне проводник, - еще минут тридцать, вон тот холм обойдём и на месте... тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, - поплевал через плечо он.
К счастью, надежды на благополучный исход нашего путешествия полностью оправдались. И через указанный промежуток времени, мы со спутником подошли к холму, на макушке которого стоял частокол из заострённых бревён.