— Он в тебя влюблен по уши, — заявила она, и взмахнула бокалом, — и за это стоит выпить!
— На самом деле, он ни разу не сказал, что любит меня, — Таня послушно отпила и продолжила, — говорил, что я перевернула его мир, много других комплиментов, но именно эти три слова — нет.
— Да и кому это надо, я тебя умоляю! — протянула Анька, утягивая рыжую с балкона. Вместе они схватили пакет, в который была упакована одна из частей елки, и потащили в гостиную: — Его поступки говорят сами за себя. То, как он добивался тебя, использовал любой шанс, чтобы быть рядом. Стоило ему ощутить, что ты и правда стала его девушкой, как он потащил тебя в дорогущий ресторан, а сегодня оставил деньги, чтобы ты потратила их на себя! И после этого скажи еще, что он не влюблен!
Таня нахмурилась и притащила еще один пакет:
— Вот это меня и напрягает. Я фактически живу у него, он меня спонсирует… Не хочу быть содержанкой и быть ему обязанной.
— Гроттер, ты еще такая наивная! — застонала Морозова, и принялась пояснять: — Девушка ничего не должна за то, что её водят в рестораны и дарят подарки. Мужчины, по сути, должны это делать! Воспринимай это как приятный бонус твоих отношений. Ты же не стала бы устраивать истерику, если бы тебе подарили цветы или конфеты, а ведь они тоже денег стоят. К тому же, твой Бейбарсов вполне может позволить себе красиво ухаживать, так что мой тебе совет: просто наслаждайся!
Таня сделала большой глоток из бокала, чувствуя, как пересохло в горле, а затем принялась устанавливать елку. От Аньки помощи было не слишком много: она ходила по гостиной туда-сюда и разглагольствовала.
В итоге, рыжая не выдержала:
— Цветы и конфеты — ладно, это нормально. Но всё остальное… Ань, я не собираюсь жить с ним. По крайней мере, не так скоро. Закончится срок спора и я съеду. И, если честно, пока не знаю, как бы объяснить это Бейбарсову так, чтобы он меня не запер здесь.
— Ну почему? — кажется, Анька и правда не понимала упрямства своей подруги.
— Потому что я не готова. Да, нам хорошо вместе. Да, мне нравится засыпать с ним и просыпаться. Но мы только начали узнавать друг друга. Я просто считаю, что всё развивается слишком быстро. Жить вместе — это слишком серьезно. Это практически объявить себя едва ли не женатой парой!
— Дура ты, — хихикнула Морозова. Она, наконец, отставила бокал и принялась распаковывать одну из коробок: — Все так делают. Вы влюблены друг в друга, вы съезжаетесь, чтобы больше времени проводить вместе. И это совершенно не значит, что завтра вы отправляетесь в ЗАГС, а послезавтра ты покупаешь тесты на беременность! Вы просто живете вместе, узнаете друг друга не только в моменты свиданий, но и в быту. Вот представь, ты влюбишься в него окончательно и бесповоротно. Переедешь к нему, а он вдруг разбрасывает носки, и тебя это жутко бесит! Всё! Любовь разбита!
— Бред ты какой-то несешь, Ань. И Бейбарсов не разбрасывает носки, — вздохнула Таня.
— Ладно, жить вместе — это я еще как-то могу понять. Но вчера мы впервые переспали, а сегодня он уже дает мне деньги. Как это понимать? — продолжила Гроттер, балансируя на табуретке, чтобы закрепить фигурку ангелочка на верхушке.
— Что ты впечатлила его в постели, — хохотнула блондинка, а потом всё же перешла на более серьёзный тон, хотя сдерживаться удавалось с трудом, — прости, прости! Не воспринимай всё так серьезно! Он просто счастлив, что вы наконец-то вместе, и хочет дать тебе абсолютно всё, что только может. Ты сама сказала, что вчера чувствовала себя некомфортно в ресторане в своей одежде. И вот он дает тебе возможность принарядиться. Кстати… — Морозова стрельнула глазами в сторону холла, а затем ринулась туда. Спустя минуту донеслось её обалдевшее: — Ну нихрена себе!
— Что там? — крикнула Таня, соображая, куда повесить шарик в её руках. Шары оказались двух цветов — коричневые и красные, без рисунков, и девушка, вначале взглянувшая на всю эту красоту с сомнением, теперь с удивлением понимала, насколько гармонично всё это смотрится на ёлке.
Морозова вернулась с деньгами в руках и сиплым голосом спросила:
— Ты, я так понимаю, еще не смотрела, сколько он оставил?
— Сколько? — насторожилась подруга.
— Ты будешь в бешенстве, — предупредила Анька и назвала сумму. Таня грязно выругалась. Затем залпом допила остатки в бокале и налила себе еще, чтобы тоже выпить одним махом. Затем выругалась еще раз. И села прямо на пол, невидяще глядя в стену.
— Морозова, телефон, — спокойным и слишком тихим голосом скомандовала Гроттер спустя несколько минут.
— Может, он просто не знает, сколько стоят шмотки, вот и переборщил? Или дал с запасом на всякий случай… — постаралась сгладить ситуацию Анька, но это не помогло.
— Я попросила найти и дать мне мой телефон, — повторила рыжая с угрозой в голосе.
— Я не думаю, что он дал бы столько, если бы это могло ударить по его карману, — вновь сделала попытку оправдать парня подруга.
— Блять, сама найду! — рявкнула Таня и бросилась на кухню, где последний раз держала в руках мобильный. Морозова поспешила за ней, стремясь не дать позвонить и устроить скандал.
— Да успокойся ты, может, сам не посчитал, сколько оставил! Просто достал из кошелька и всё! — повисла она на руке у подруги, но Гроттер уже решительно звонила.
— Выключен, — рыкнула она.
— Видимо, догадывался о твоей реакции, — хихикнула Морозова, но мгновенно умолкла, поймав разъяренный взгляд рыжей. Теперь уже сама она махом допила содержимое своего бокала и постаралась утихомирить подругу: — Успокойся и послушай. Может, он оставил с запасом, чтобы ты зашла и сделала макияж и укладку. Не делай из мухи слона!
— Не делать из мухи слона?! — окончательно сорвалась на крик Гроттер, — Да у меня папа в месяц меньше зарабатывает, чем он оставил на банальные шмотки! Я не возьму!
— Возьмешь! — вдруг резко заявила Морозова. — А затем пойдешь и купишь платье, туфли и всё остальное! Сразишь его наповал, а ночью как следует отблагодаришь минетом! Всё, проблема исчерпана!
Подруги застыли посреди кухни, тяжело дыша. Чувствуя, что шампанское не справляется, Таня открыла бар и плеснула себе виски, опустилась на стул и тихо ответила:
— В том то и проблема, что не исчерпана. Это именно то, о чем я говорю: я не хочу быть обязанной. А когда мне дают вот такую сумму, не могу чувствовать себя иначе. Я бы еще, может быть, поняла, если бы мы встречались давным-давно и собирались пожениться или уже поженились, но мы вместе, по сути, меньше суток! Я не могу принимать такие дорогие подарки.
Морозова села рядом и коснулась её плеча. Таня отпила из стакана и почувствовала, как желудок на миг свело от крепости напитка.
— Значит, просто не трать всё. Или купи ему хороший подарок на Новый год, я же знаю, что еще не покупала. И совесть твоя будет чиста. Ты не потратишь на себя больше, чем можешь себе позволить.
Гроттер тяжело вздохнула, отпила еще, чувствуя, как закружилась голова — она с утра так и не позавтракала, а затем кивнула:
— Ладно, так и сделаем. И давай уже закончим с этой чертовой елкой, пока у меня опять не возникло желание что-нибудь разгромить.
***
Таня в шестой раз за последние три часа набрала номер Бейбарсова, но тот как был недоступен, так таковым и оставался. Она недовольно притопнула ногой и раздраженно уставилась на бархатную штору, за которой Морозова примеряла уже шестое платье и это только в этом магазине.
— Долго еще? — простонала она. Ей-то платье нашли быстро, и теперь оно покоилось в большом картонном пакете. Оно было синее, «платье-чехол», как выразилась Анька, хотя сама Таня охарактеризовала бы его как просто ровное, на ладонь выше колена и с длинным треугольным вырезом на груди. «Скучновато, хотя и со вкусом», как окрестила его всё та же блондинка, и «просто, но изящно» по мнению самой Гроттер. Дискуссия по тому поводу, подходит ли оно для клуба, длилась минут пятнадцать, прежде чем рыжая уступила и согласилась докупить к нему каблуки и какую-нибудь подвеску, которая «станет неплохим акцентом и привлечет внимание к твоей небольшой, Гроттерша, но всё-таки груди».