Здесь мне был приготовлен завтрак в виде плодов манго, растущими на диких деревцах, отыскались и вездесущие бананы. А под гигантом-деревом мягкое ложе из мха. Я скинула мокрую одежду и, оставшись нагишом, позавтракала, а потом растянулась на бархатном гостеприимном ложе, нежась в теплых лучах солнца. Заснула сразу, нимало не заботясь о мелких хищных обитателях пещеры и насекомых. Я брезглива до ужаса, но с сегодняшнего утра мне стало абсолютно плевать на антисанитарию. Чувствуя полное единение с природой, и напитываясь ее силой и энергией, я ощущала себя счастливой и равнодушной. Засыпая вспомнила, что так и не встретила подруг, прилетевших вечером. Ну и пофиг… пора уже жить самостоятельно друг от друга.
С того утра я стала другой. Кутила всю ночь, потом встречала рассвет, шла в пещерку отсыпаться и после обеда устраивала себе что-нибудь экстремальное. Например, катание на водных лыжах или прыжки с вертолета в океан. Я почти не общалась с подругами. Они были заняты своими заботами, общением с мужчинами, а мне было неприятно видеть, как Эрика целуется с моим братом, или как Сашуля ластится к Адаму. Я завидовала. По-доброму, конечно,… но предпочла поменьше видеться с ними.
Вскоре Сашуля уехала с Адамом в столицу Доминиканы. Похоже она нашла своего мужчину. Как и Эричка. Одна я постоянно всё теряю в своей жизни… Но мы не будем грустить, будем веселиться! Кстати, я стала богатой дамой, каждую ночь в казино ставлю по мелочи и выигрываю. Вот уж поистине — не везет в любви, повезет в деньгах! У меня не было дикого азарта, я не пила спиртного, но изо всех сил улыбалась, показывая, как весело провожу время. После двухнедельного везения в казино Илюшик запретил мне там появляться, видать нажаловались на меня. Ну что такого, если я честно сумела выиграть парочку миллиончиков? Ну, может, больше чем парочку, но не разорила же!
Ну и ладно, нельзя в казино, пошла учиться танцевать. Что, кстати, у меня неплохо получается. Уже сегодня могу похвастаться успехами в меренге и реггетоне. А еще я приняла решение — не вернусь больше в Россию. Ну, или года два поживу здесь, в Доминикане.
На выигранные деньги открою салон красоты и буду жить припеваючи. Не могу жить там, где рядом по улицам ходит тот, кого люблю, надеяться, что еще можно всё исправить. Прошло три недели, и я ясно понимаю, что эта любовь не пройдет, даже становится сильнее с каждым днем. Поэтому вчера позвонила Ольге, управляющей моим салоном в Москве, и сообщила ей о решении. Может быть, я продам салон… в будущем.
Сейчас, сидя в розовом свете поднимающегося солнца, я достала мобильник и по привычке открыла фотографии Филиппа. Я не стала удалять их, просто рука не поднялась. По нескольку раз в день любовалась им. Раздался звонок, и я вздрогнула, чуть не выронила телефон из рук. Это не он, это Маша. Филипп так ни разу и не позвонил мне.
— Доброе утро Лия! — какой бодрый голос с утра у блондинки, даже завидно. — Ты хотела на мост желаний съездить. Через час автобус с группой туристов отправляется на экскурсию туда. Ты с нами?
— Да, я очень хочу! Я сейчас! — воскликнула радостно я и понеслась вниз по тропе, к бунгало. Нужно переодеться и привести себя в порядок.
Это будет третья моя поездка на мост желаний. Очень нравится место — несколько маленьких островков соединяет длинный ажурный мост, его еще называют мостом в никуда.
Глава 34
Стоя на мосту у островка, смотрела в воду, где в ее прозрачности хорошо проглядывались стайки разноцветных рыбок. Они гонялись за хлебными крошками, которыми я угощала их. Одним ухом слушала местные легенды, которые рассказывала местный гид, а Маша переводила на русский язык для кучки туристов, столпившихся возле нее. Я уже слышала их, поэтому рыбок кормить и наблюдать за ними интереснее.
— А сейчас вы сможете посмотреть, как делают жертвоприношение местной достопримечательности, — вдруг услышала я голос гида, темноволосой пухленькой женщины и подошла ближе, — так как сегодня день жертвоприношений. Вы также можете поднести дары статуе Святой Девы Марии, и попросить у нее о самом сокровенном желании! Женщины просят обычно поспособствовать в зачатии, говорят, помогает…
— Ну что, нам повезло! Шаманка редко впускает туристов в храм к статуе… — Маша взяла меня под руку и потащила к прилавкам под открытым небом, чтобы набрать даров для Девы Марии.
Я поначалу упиралась, ну не верю я во все эти сказки, но потом решила не привлекать излишнего внимания к себе. Что ж, просить, так просить. Попрошу мозгов побольше, чтоб не косячить дальше по жизни. Набрала фруктов и цветов, Маша поставила еще на мой поднос большую чашу с рисом. Огляделась, чтобы понять, куда тащить всё это добро. Территория, огорожена высоким каменным забором, огромные деревья вдоль них, такие же, как в моей пещере. Прилавки стояли под сенью этих деревьев, рядом лавочки, можно присесть и отдохнуть.
В центре площади стоит небольшой белоснежный храм без стен, только колонны и крыша с резными карнизами. Даже отсюда внутри хорошо видна белая статуя в человеческий рост, все подножие которой было завалено приношениями и дарами. У колонны при входе стоит странное создание с огромными рогами на голове, совершенно голое, если не считать коротенькой юбчонки, сделанной из пёстрых перьев. Тело обмазано белой глиной, в руках длинный посох, украшенный разноцветными перьями, ракушками и камешками. Размалеванное разноцветное лицо лишено эмоций, странное создание равнодушно и даже слегка высокомерно разглядывало небольшую кучку туристов.
— Маш… а это кто? — показала я глазами на экзотическую личность. Она вызывала у меня больше страх, чем интерес.
— А… это шаманка. Древняя совсем и вредная, жуть! Вроде рамки металлоискателя в аэропорту, пристально всех разглядывает и не пускает в храм недобрых людей, или женщин, у которых критические дни, типа грязные они. У тебя, случаем не эти дни?
— Нет. Жду, но уже дней десять задержка у меня… — шепотом доложила я подруге, и с опаской глянула на шаманку, которая тоже смотрела на меня почему-то. Озноб пробежал по моему телу, я поежилась. — А откуда она знает, добрый человек или нет? И про критические дни?
— Чувствует, наверное. Она же шаманка, работа у нее такая, — весело рассмеялась Маша, и тут же смолкла, увидев неодобрительный взгляд стража храма. — М-даа… пошли уже.
Мы поднялись на мраморные ступени, девушка прошла вперёд, а я занесла ногу, чтобы переступить порог, но вдруг шаманка дернулась в мою сторону и посохом преградила мне путь. Я в ужасе уставилась в ее черные как ночь глаза, руки мои задрожали, отчего на пол с подноса посыпались плоды авокадо и оранжевые апельсины. Что ей надо от меня? Размалеванная старуха прислонила посох к стене и вцепилась в мой поднос, лопоча что-то на испанском языке. Ма-ам-м-очки! Никогда в жизни я не испытывала такой леденящей жути. В глазах потемнело, колючие мурашки вгрызлись в макушку, отчего волосы зашевелились и приподнялись.
— Ли-и-я… да отдай ты ей этот поднос, — Маша пыталась отцепить мои заледеневшие пальцы от металлического блюда, которое я тянула к себе, а страшное разрисованное чудовище с рогами к себе. — Отдай!
Глава 35
Я разжала, наконец, руки и покачнулась, обессилев от схватки. Подруга подхватила меня и усадила на скамейку, обмахивая моё лицо носовым платком. Шаманка поставила завоёванный поднос с дарами на мраморный стол и склонилась надо мной. Боже! Я думала, что страшнее и быть не может, но ошиблась. Чудовище снова застрекотало что-то, обращаясь к моей подруге, но показывая то на меня, то на статую Девы Марии. Маша начала улыбаться и у рогатой аборигенки тоже появился добродушный оскал на физиономии. Она довольно прицокивала, качая головой в мою сторону, отчего огромные рога чуть не бодали мою макушку. Я прижалась к Маше, та ободряюще обняла меня рукой за плечи.