Страх?
Да!
Я искренне боялась оторвать глаза от бледно-желтой жидкости в чашке и встретить прямой взгляд прищуренных карих глаз, потому что теперь понимала, как сексуальное влечение влияет на мозговую деятельность. Все прежние стереотипы о нем, презрение, пренебрежение, отрицание положительных качеств Ника, обида за тяжелую вину, столько лет сдавливающую мне грудь, будто отошли на второй план, сделались мельче, незначительнее.
Я уже не верила в то, что он развращенный эгоист, избалованный вниманием шикарных женщин, не видела в нем и прежней дерзости и даже наглости, сменившиеся мужской харизмой, обаянием и грустью.
Казалось, образ Ника растворяется в сером мареве грусти и тихой печали, окружившем его фигуру. Оно сопровождало каждое новое появление этого мужчины в моей жизни, и трудно было понять, то ли это моя печаль по поводу его травмы, то ли его….
Все эти изменения произошли во мне за каких-то пару дней, и теперь я сидела с ним в одной комнате и мечтала только об одном, чтобы Ник не позволил себе выйти за рамки профессионализма. Мне хотелось сберечь остатки гордости, потому что я была готова упасть в его объятия сразу, как только он их распахнет, а еще было нестерпимо обидно из-за отстраненности и холодности со стороны бывшего одноклассника. Полный раздрай чувств, прыгающие из крайности в крайность мысли и страх заговорить первой, не это ли настоящая магия чувств, сопровождающая первую степень влюбленности? Надеюсь, что нет!
— Тебя подняли с кровати, но забыли разбудить? — прервал затянувшееся молчание Ник, отчего я вздрогнула, пролив на пальцы горячую жидкость и стала дуть на покрасневшую кожу. — Лика?
Я отрицательно покачала головой, отдернув ладонь от его руки, потянувшейся в мою сторону.
Ник нахмурился.
— Только не задавай мне этот дебильный вопрос, все ли у меня в порядке? — предвосхитила попытку мужчины поинтересоваться моим состоянием.
— Хорошо, — равнодушно пожал он плечами. — Я хотел пригласить тебя на прогулку.
Подняла глаза от поверхности стола и встретила его вопросительный взгляд.
— Про-гулку? — повторила за ним, немного запинаясь, — но… как? — невольно глянула вниз на ноги мужчины, отчего тот спрятал их глубже под барную стойку и поджал губы.
— Доедем на машине до парка, а там просто прогуляемся и поговорим. О нас с тобой.
Теперь мне точно стало плохо, по-настоящему плохо, потому что голова вдруг закружилась, а перед глазами заплясали разноцветные точки.
— Ник, — прошептала еле слышно, — давай не будем о нас? — почти с мольбой. — Давай вечером встретимся на крыше и обсудим твой бизнес, твои достижения, а потом я отправлю по почте статью на согласование, доработаю в электронном виде, учитывая твои пожелания. Останется только открытие, где я выступлю в роли новостного корреспондента и смогу зачитать краткий емкий стенд-ап, в который включу все, что только пожелаешь.
— И все ради чего? — иронично ухмыльнулся мужчина, — чтобы избежать встреч со мной и не дать тебе разувериться в собственном мнении?
— Возможно, — быстро согласилась я, потирая переносицу. — Ты прекрасно понимаешь, что уже не сможешь отказаться от участия в шоу, да тебе это и невыгодно! Принять меня в качестве ведущей тебе тоже не составит труда, ты же терпишь мое присутствие сейчас?
— И? — на лице мужчины заходили желваки, а мне хотелось коснуться его напряженных плеч и заставить их распрямиться, расслабиться.
— Все, — вздохнула я тяжело. — Больше у меня нет предложений.
— А мое мнение в расчет ты не берешь? — спросил Ник каким-то тяжелым давящим тоном, раздражающим мои барабанные перепонки, а я начинала закипать из-за того, что он не видит явных преимуществ подобного общения.
— Черт, Ник! — оттолкнулась я от стола и вскочила на ноги. — Неужели ты хочешь добиться того, чтобы я потеряла из-за тебя голову? Ведь так? — недобро прищурилась. — Мы оба далеко неглупые люди и понимаем, как сильно нас тянет друг к другу.
Он явно не ожидал от меня подобной прямолинейности, потому что его лицо удивленно вытянулось, а взгляд скользил по моим губам, словно считывая информацию с них прежде, чем она обернется речью.
— Ты хоть понимаешь, что будет, если мы оба позволим произойти тому, что назревало еще в прошлом? — продолжала я кипятиться.
— Не думал, что ты так быстро откажешься от своих слов и нашего спора. — Тоже поднялся на ноги Ник, напрямую не отвечая на вопрос. То ли его это действительно не заботило, то ли мужчина решил впасть в ребячество ради того, чтобы что-то мне доказать.
— Это простое благоразумие, — сжала я кулаки. — Или ты решил сигануть с обрыва головой вниз и будь что будет?
Мужчина сделал в мою сторону пару шагов и мягко остановил бег по кухне, взяв за плечи.
— Я же никогда не мог противостоять соблазнам и искушениям, не так ли, дорогая? — произнес он тягучим голосом.
— Не называй меня дорогой, иначе содержимое моего желудка окажется на твоей рубашке. — Вскипела я.
Ник ухмыльнулся, оглядывая меня ленивым взглядом, отчего волна жара скрутила внутренности и перед глазами вдруг оказались его губы, приоткрытые и желанные.
— Ник, — предупреждающе пискнула я, стараясь вырваться из его железной хватки. — Не надо.
— Надо! — резко отозвался мужчина, притягивая меня к себе и впиваясь в рот жадным собственническим поцелуем, сминая ворот пижамной футболки в кулаке и оттягивая его вниз. Я дернулась ему навстречу, зарываясь пальцами в густые волнистые волосы, ощущая жесткие завитки на висках, скользя подушечками пальцев к бешено бьющейся жилке на шее.
— Лика, — прошелестел низкий голос с хрипотцой прямо мне в ухо, после чего его зубы прикусили мочку всего на мгновение, а язык уже скользил по шее к ключице. Я горела, голова разрывалась от сладких и мучительных мыслей о наслаждении, руки старались наверстать одиннадцать лет, скользя по его телу, сжимая ткань рубашки на груди, бедра терлись о ногу Ника, выставленную чуть вперед, порождая его низкие стоны, вторящие моим.
— Хочу тебя! — прошептал он требовательно и настойчиво куда-то во впадинку между шеей и плечом.
Эти слова взорвались во мне сладкой болью, но одновременно и отрезвили.
— Нет, — отодвинулась от мужчины, шагая в сторону выхода спиной. — Нет, Ник! — уже более твердым голосом.
— Все еще хочешь доказательств того, что я влюблен в тебя, как мальчишка? — сердито и в то же время ехидно спросил мужчина, прожигая меня сердитым обжигающим взглядом с прищуром, стараясь привести мысли в порядок. — Чего тебе нужно, Лика? Ужина при свечах? Цветов, страстных признаний?
— Ничего не нужно, — отрицательно покачала я головой, — мне ничего от тебя не нужно, кроме участия в шоу.
— Ну, нет! — стукнул Ник раскрытыми ладонями по столу. — Мы так не договаривались! Либо ты идешь до самого конца, либо я отказываюсь от этого шоу и посылаю все к чертям собачьим.
— Ты псих! — догнала я Ника уже в дверях. — Хочешь запороть собственные труды ради идиотского спора на пьяную голову?!
— Пьяной была только твоя голова, — ледяным тоном парировал мужчина, — я же был абсолютно трезв.
— Тогда я вообще не понимаю, как ты согласился на подобное? — вырвалось у меня невольно.
Ник как-то грустно рассмеялся.
— Хотел дать тебе шанс понять, как сильно ты ошибаешься на мой счет и, конечно, искупить вину… отдавшись мне горячо и без остатка. — Последние слова Ник уже шептал, отчего я сдвинула ноги, боясь жаркой влаги между ними и того, что может произойти, если позволить себе расслабиться хотя бы на мгновение. — Подумай над этим до вечера.
Наш поединок взглядами прервал телефонный звонок, и я вспомнила, что так и не ответила на сообщение сестры.
О, как вовремя! — поблагодарила я Ангелину мысленно и развернулась, не дожидаясь того момента, когда за Ником закроется дверь.
Хочет войны? Будет ему война!