3. Кульминационные годы. В годы 1952-56 народы Запада шли всё дальше по пути к расплате за поддержку революции и сионизма, которую их политические руководители оказывали этим двум силам на протяжении двух поколений и в ходе двух мировых войн. Их систематически втягивали в две новых войны, которые, как это видно уже сейчас, сольются в одну, служащую одной, довлеющей над всем остальным цели. С одной стороны, их политики и партии впрягли их в телегу сионистского государства, официально объявившего своей целью увеличение своего населения на «три или четыре миллиона» в течение «десяти-пятнадцати лет»; это означало войну против мусульманского мира. С другой стороны, их неустанно приучали к мысли, что их долгом и судьбой является уничтожение коммунизма, залившего пол Европы после того, как Запад открыл ему шлюзы; это также означало войну.
Эти обе войны неизбежно должны слиться в одну, и рассчитать это не представляет труда. Территория для экспансии сионистского государства может быть получена только путём захвата её у соседних арабских стран; население для расширения сионистского государства может прибыть только из районов, захваченных коммунистической революцией, поскольку «три или четыре миллиона» евреев получить неоткуда, кроме как разве из Соединённых Штатов, откуда они в настоящее время переселяться не собираются. Хотя «исход» евреев из США и представляется необходимым для «собирания изгнанников», но, судя по всему, ему будет предоставлена роль заключительного процесса, в зависимости от успеха его следующей стадии — «собирания» евреев из СССР и африканских арабских государств. После этого, как бы это ни показалось в настоящий момент странным для американцев и англичан, будет инсценировано «преследование евреев» в Америке, с применением тех же методов, как это всегда имело место в одном государстве за другим: в России, Польше, Германии, Франции, Испании и Англии. Глава Всемирной сионистской организации, Наум Гольдман, заявил перед еврейской аудиторией в октябре 1952 года, что для полного успеха сионизма необходимо разрешить один трудный вопрос: «Как заполучить евреев из тех стран, в которых их не преследуют, для иммиграции в Израиль?» Гольдман добавил, что эта проблема особенно сложна в Америке, поскольку в Соединённых Штатах евреев меньше преследуют и возникновение их преследования там менее возможно, чем в любой иной стране» (см. газету «Зионист Рекорд», Иоганнесбург, 24 окт. 1952 г.). Читатель заметит, что не существует стран без «преследования евреев», есть только разные степени этого «преследования» в различных странах.
Для разрешения этого «трудного вопроса» в той фазе его решения, которая началась в 1952 году, западную общественность начнут убеждать, что «антисемитизм» уже созрел и свирепствует во всей советизированной восточной Европе, — как в последующие 4 года её уговорили, что сионистские нападения на арабские страны были в действительности нападениями арабов на Израиль. 8 декабря 1951 года Бен Гурион официально уведомил советское правительство, что «возвращение евреев на их историческую родину является центральной задачей государства Израиль… израильское правительство призывает поэтому Советский Союз разрешить выезд тем евреям, которые желают эмигрировать». Два года спустя газета «Нью-Йорк Таймс», комментируя сокращающуюся иммиграцию в Израиль, отмечала, что достижение целей Бен Гуриона «представляется весьма отдалённым», добавляя, что «настоящий характер иммиграции» смог бы радикально измениться только в случае «нового взрыва антисемитизма» где бы то ни было; заметим, что как-раз в этот период (июнь 1953 г.) началась газетная кампания против «антисемитизма за железным занавесом». Газета «Нью-Йорк Геральд Трибюн» писала уже 12 апреля. 1953 г., что «антисемитизм» в СССР возродился и что «решающей задачей» для Израиля на шестом году его существования является спасение двух с половиной миллионов евреев, запертых в России и в странах-сателлитах». В свете двух мировых войн и результатов каждой из них представляется ясным, что любая война «Запада» против «коммунизма» фактически будет вестись с главной целью снабжения сионистского государства новыми переселенцами из России; и что любая ближневосточная война, в которую окажется втянутым «Запад», будет вестись с главной целью расширения территории сионистского государства для размещения этого выросшего населения; и что эти обе войны фактически сольются в одну, на протяжении которой обе упомянутые главные цели каждой из них будут скрыты от воюющих народных масс до тех пор, пока они не будут полностью достигнуты и не будут, по окончании военных действий, подтверждены и закреплены каким-либо новым инструментом «мирового правительства».
Таково было положение «Запада» через полвека после того, как г-да Бальфур и Вильсон впервые попались в ловушку сионизма. Есть полное основание ставить слово «Запад» в кавычки, поскольку оно давно уже потеряло своё первоначальное значение. Когда-то под ним понималась христианская Европа от её восточной границы на Урале, через Атлантический океан, до восточного побережья Америки, включая страны английского языка в северной Америке, Африке и Австралии. (Прим. перев.: Автор забывает о приобщённых к христианской культуре странах испанского и португальского языков центральной и южной Америки). После второй мировой войны, когда половину Европы отдали во власть талмудистской революции, этот термин получил более ограниченное значение. В представлении общественности, под «Западом» понимались Англия и Америка, противостоявшие новому большевистскому варварству, которое они призваны были в один прекрасный день оттеснить из Европы на его варварскую, азиатскую родину. Америка и Англия, в первую очередь и главным образом, символизировали «свободный мир», который должен был быть когда-то восстановлен в его прежних границах, а с ним, как и в прежние времена, надежды тех людей за его пределами, которые хотели свободы; так, по крайней мере, думали миллионы простых людей.
С военной точки зрения, такие ожидания были вполне оправданы; материальная мощь «Запада», поддержанная чаяниями порабощённых народов на востоке Европы была более, чем достаточной для их исполнения. Фактически, однако, те самые великие державы, к которым обращали свои взоры порабощённые нации, давно уже сами были пленниками той же силы, которая принесла это порабощение; и дважды в истории ваших поколений они показали, что их вооружённая мощь, будь она приведена в действие, способствует не освобождению и восстановлению правовых принципов, но лишь продолжению бедствий 20-го столетия. В силу всего этого Америка вовсе не заслужила того, чтобы принять от Англии, во второй половине нашего века, её ведущую роль в мировой политике и выполнить задачу освобождения, чего от неё ожидали обманутые пропагандой народные массы. В материальном отношении эта заокеанская республика, основанная 200 лет тому назад, процветала. Богатства всего мира текли в неё во время двух мировых войн; её население быстро росло, превысив 200 миллионов; её военный потенциал, авиация были сильнейшими в мире и, как и её армия, подчинялись порядку и дисциплине, которые её народ когда-то считал проклятием Европы. В промышленности и технологии её достижения были столь велики, что сплошь и рядом превращались в кошмар; её товарная продукция была столь необозрима, что страна не в состоянии была её потребить, а страшные воспоминания о кризисе 1929 года толкали её политических вождей на изобретение всё новых методов распределения товаров во всём мире путём подарков и займов, оплачивая всё это из государственной казны, т. ч. долгое время предприниматели и рабочие получали плату за продукцию, для которой в мирное время не существовало естественных рынков сбыта. Её военные базы, расположенные на территории когда-то суверенных народов, были разбросаны по всему миру, т. ч. она в любую минуту могла нанести сокрушительный удар… кому и ради каких целей?