Сановник сказал:
«Достойный и недостойный обладают [такими] природными сущностями, а алчный и низкий обладают [такой] природой. Благородный муж внутренне очищает себя, но не в состоянии наставить другого, сделав его чистым. Нельзя сказать, чтобы князь (гун) Чжоу не исправлял порочности Гуань[-шу] и Цай[-шу — своих младших братьев, которые восстали против Чжоу]; нельзя сказать, чтобы Цзы-чань не исправлял лживости Дэн Си, [который, на свой лад толкуя законы и вмешиваясь в тяжбы, сеял смуту в государстве Чжэн]; но ведь те внутри [дома] не следовали наставлениям отца и старшего брата, вне [дома] не боялись кары по законам о наказаниях, а это непременно означает, что князь (гун) Чжоу и Цзы-чань были не в состоянии духовно преобразить их. Ныне [вы] одного за другим[1948] упрекаете в этом [чиновников], имеющих собственное веденье; а разве [чиновники], имеющие собственное веденье, в состоянии связать их по рукам и ногам, чтобы они не совершали проступков?».
Достойный и хороший человек сказал:
«Если четверка лошадей не послушна, это вина возницы; если сто кланов не устроены, это вина [чиновников], имеющих собственное веденье. Язвительная критика «Вёсен и осеней» не распространяется на простолюдинов, так как [эта летопись] упрекает их предводителей[1949]. Поэтому в древности если сановник собирался надзирать за приведением в исполнение наказания, то не наслаждался звуками [музыки] и красотой [женщин]; мало того что наказание было заслуженным, он еще [скорбно] вздыхал о нем, трижды рассматривая [судебное дело]. Он стыдился, что не сумел духовно преобразить [преступника], и скорбел, что у того [тело] не сохранилось в целости. Не внести ясность в правление и наставление, когда они погружены во мрак, и «не поддержать» сто кланов, «когда они падают», — все равно что позволить новорожденному, который находится на краю колодца, свалиться внутрь. Если поступить таким образом, то как же [государь или чиновник] станет «отцом и матерью» народа? Поэтому благородный муж не откладывает наставлений, но не спешит с наказаниями; наказав одного, исправляет сотню; казнив одного, остерегает тьму[1950]. По этой причине князь (гун) Чжоу казнил Гуань[-шу] и Цай[-шу], а Цзы-чань казнил Дэн Си. Когда единожды применено наказание через смертную казнь, простолюдины следуют нормам поведения и долгу. Ведь «высший преображает низших, как ветер клонит траву»: нет такого, который бы не последовал наставлениям. Зачем же [чиновникам] «одному за другим» «связывать»[1951] их [по рукам и ногам]?».
Глава 34
Отодвинуть на задний план наказания
1948
Гуань Цай *** — Гуань-шу *** и Цай-шу *** — младшие братья царя У и Чжоу-гуна; после смерти царя У они вместе с потомком династии Инь и другими восстали против Чжоу, заподозрив, что «канцлер» Чжоу-гун действует не в интересах малолетнего царя Чэна, но потерпели поражение. По одной версии, Чжоу-гун казнил обоих царских братьев, по другой — казнил только Гуань-шу, а Цай-шу сослал (см. [ШЦХЧКЧ, гл. 3, с. 34; гл. 4, с. 38; гл. 35, с. 4]; ср. [Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина. Т. 1, с. 178, 190, 301, примеч. 127, с. 319, примеч. 104; Сыма Цянь, пер. Вяткина. Т. 5, с. 93-94; МН. Т. 1, с. 207-208, 245; т. 4, с. 154]). Дэн Си *** (***), по преданию, софист из государства Чжэн, живший во второй половине VI в. до н.э., одновременно с Цзы-чанем. По одной версии (восходящей к «Люй-ши чунь цю»), своими юридическими советами тяжущимся он запутывал вопрос о том, что с точки зрения законов правильно, а что нет, что можно, а что нельзя, успешно добивался оправдания или осуждения тех, кого хотел, вызвал великую смуту в государстве Чжэн и в конце концов был казнен первым министром и законодателем Цзы-чанем, который ранее тщетно пытался пресечь распространение сочинений Дэн Си. Этого софиста считают одним из предтеч «школы названий» (см. [Moritz, с. 52-60; R. Wilhelm, с. 301-302]). Однако конец правления Цзы-чаня в Чжэн приходится на 522 г. до н.э., тогда как, по «Цзо чжуань», Дэн Си был казнен чжэнским Сы Чуанем *** в 502 (или 500?) г. до н.э. (ср. [Legge, CT, с. 771, 772]). Как указывают все комментаторы,
1949
Действительно, в комментарии Хэ Сю к «Гунъян чжуань» сформулирован принцип, по которому следует сперва упрекать (или покарать) предводителя (руководство), а потом уже перейти к группе его единомышленников; при этом, согласно субкомментарию к «Гунъян чжуань», под «предводителем» подразумевается «предводитель разбойников» времен Хань. Этот принцип Ван Фу приписывает «Чунь цю» (см. [Гунъян чжуань, гл. 24, с. 76]; ср. [там же, гл. 24, с. 26; ЦФЛ, гл. 19, с. 62]). Как можно предположить, это требование упрекать предводителя (руководство) логически вытекает из тезиса о важности учета преступной воли при вынесении приговора (ср. [Кроль, 19746, с. 200-201, 208]). Оно связано также с ханьской идеей, восходящей к «Сюнь-цзы», о том, что разница между учеными (чиновниками) и простолюдинами состоит не в их происхождении, а в личном соблюдении ими этических принципов, т.е. это разница не генетическая, а этическая (см. [HSWC, с. 161]), и (через эту идею) с мыслями о том, что наказания не распространяются на сановников, а нормы поведения — на простолюдинов (см. [Po Hu Tung, с. 605; ЯТЛ (ЦЦБ), с. 424, примеч. 16]).
1950
Словом «заслуженным» переведен термин
1951
Слова в кавычках о влиянии высшего на низших в той же формулировке встречаются у Лу Цзя (см. [Синь юй, гл. 4, с. 6]; ср. [ДФ (Хань), с. 86]) и почти в той же — у Лю Сяна (см. [Шо юань, гл. 5, с. 32]). Трава, клонящаяся под ветром, — образ влияния, оказываемого правителями на управляемых, который употреблял еще Конфуций: «Внутренняя духовная сила благородного мужа — это ветер, внутренняя духовная сила маленьких людей — это трава; когда ветер веет над травой, она непременно клонится под ним» [Лунь юй, с. 137: 12.19]; ср. [Legge, СА, с. 258-259]. Это изречение повторил Дун Чжун-шу (см. [ХШБЧ, гл. 56, с. 3997]; ср. [Seufert, с. 20-21]). Не само изречение, а заключенный в нем образ встречается в «конфуцианской» главе «Хуайнань-цзы» (см. [ХНЦ, гл. 20, с. 184]). Заключительные слова в кавычках — из речи «сановника» (см. гл. 33, с. 106 наст. изд.).