В конце концов Сюй Янь признал себя виновным, и Чжун Цзюнь доложил трону, что преступник «ложно сослался на государев декрет и действовал самоуправно». Казнь Сюй Яня все же не состоялась[6].
Сюй Янь — первый известный нам человек, выступивший против монополий на соль и железо. Существенно, что это чиновник, по долгу службы озабоченный состоянием «нравов и обычаев», и что это конфуцианец, ученик знаменитого конфуцианского ученого из Лу господина Шэня (Шэнь-гуна [14])[7]. О его философских взглядах можно высказаться и более определенно по тому объяснению, которое он дал своему самоуправному поступку: оно заимствовано из арсенала школы Гунъян [15] комментаторов «Весен и осеней»; формулировка принципа допустимости «самоуправства» содержится и в «Гунъян чжуань [16]» («Комментарии Гунъян»), и в труде крупнейшего теоретика этой школы Дун Чжун-шу [17] (179?-104? гг. до н. э.)[8].
Сравнение высказываний Сюй Яня и Чжун Цзюня позволяет выявить различие между пространственными представлениями противника монополий на соль и железо и представителя официальной точки зрения. Сюй Янь делит пространство империи на две разнородные части — находящуюся под непосредственным контролем ханьского монарха, где невозможно «самоуправство» сановника, т. е. действуют приказы и законы императора, и лежащую за ее «границами» (земли удельных государств), где такое самоуправство при определенных условиях возможно и, следовательно, императорские приказы и законы не действуют или, по крайней мере, действуют не всегда[9]. Иными словами, он исходил из представления о неодинаковом отношении китайского монарха к разнородным частям империи. За таким партикуляризмом явно стоит противопоставление своего государства другим китайским государствам времен удельной системы.
Как и Сюй Янь, Чжун Цзюнь, прошедший ученичество у «ученого обширных знаний», основывает свои соображения на формуле «Гунъян чжуань». В его случае это формула «истинный царь ничего не считает внешним»[10]. Но если формулировка принципа «самоуправства» связана с тенденцией к партикуляризму, то формула «ничего не считать внешним» связана с противоположной тенденцией — к универсализму — внутри той же самой комментаторской школы Гунъян[11]. Чжун Цзюнь подчеркивает единство и однородность Поднебесной, одинаковое отношение императора к ее пространству, что более соответствует идее централизованной бюрократической империи. Таким образом, пространственные представления противника монополий отличает партикуляризм, а представителя официальной точки зрения — универсализм, причем оба основываются на «Гунъян чжуань».
Второе известное нам выступление против монополий на соль и железо датируется 111 г. до н. э. Как докладывал в этом году трону «сановник-императорский секретарь» Бу Ши [18], «округа и [удельные] государства по большей части не считают полезным, что «начальник столичного уезда» (т. е. императорское правительство) производит соль и железо, [так как] орудия из железа непрочны и дурного качества, цена на них дорога, некоторые [чиновники] насильно заставляют простой люд покупать их»[12]. Этим и предложением отменить антикупеческий налог на лодки Бу Ши вызвал недовольство императора У-ди, чему в конце концов был обязан служебным понижением в 110 г. до н. э.[13] В этом же году он выступил против политики государственного вмешательства в сферу торговли, в первую очередь против институтов, ведающих «уравниванием перевозок [налоговых поступлений]» и «выравниванием уровня (т. е. стандартизацией) [цен]», насаждавшихся «главным военным начальником, ведающим зерном» Сан Хун-яном [19], а также, возможно, и против казенных монополий (являвшихся, в частности, торговыми монополиями)[14]. При этом он подчеркнул, что Небо, послав засуху, выражает неодобрение политики такого государственного вмешательства в экономику: ««Начальник столичного уезда» (т. е. императорское правительство. — Ю. К.) должен кормиться лишь [тем, что дают] налоги цзу [20], и одеваться только [в то, что дают] налоги шуй [21][15], — и все. Ныне [Сан] Хун-ян приказал чиновникам сидеть в лавках-мастерских торговых рядов на рынке, продавать товары и домогаться выгоды. Сварите Хун-яна живым, и тогда Небо пошлет дождь»[16].
8
См.: Гунъян чжуань, гл. 8, с. 1б-2а; гл. 12, с. 10а; ср.: Po Hu T'ung, с. 222, 278, пр. 73; ЧЦФЛ, гл. 5, с. 20. Господин Шэнь не наставлял в «Гунъян чжуань», а учил «Гулян чжуань» [2] («Комментарию Гулян»), см.: Юй Цзя-си, гл. 10, с. 520-524. Но у Сюй Яня были контакты и со школой Гунъян. Так, «ученый обширных знаний» Чу Тай, одновременно с которым Сюй Янь был послан в инспекционную поездку 117 г. до н. э., являлся учеником Дун Чжун-шу (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 121, с. 29; Watson 1961, т. 2, с. 412; ХШБЧ, гл. 88, с. 5172; ЯТЛ, гл. 10, с. 78, пр. 43). Имена обоих ученых всплывают в связи с вопросом о жертвоприношениях императора Небу и Земле. Сюй Янь вновь показал себя человеком независимой позиции и своим критическим выступлением о выполнении ритуала жертвоприношений вызвал раздражение императора, который уволил его в отставку (см.: ШЦХЧКЧ, гл. 12, с. 33; гл. 28, с. 73; МН, т. 3, с. 498; Сыма Цянь, пер. Вяткина и Таскина, т. 1, с. 273; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 184). Есть известие, что в дискуссии об этих жертвоприношениях Чу Тай был посрамлен Ни Куанем [3] и вынужден был признать, что уступает ему; после этого Ни Куань получил должность «сановника-императорского секретаря», которую прежде надеялся занять Чу Тай (см.: ХШБЧ, гл. 58, с. 4159).
9
Во времена Сюань-ди [4] (74-48 гг. до н. э.), ок. 65 г. до н. э., формула «[согласно] принципу «Весен и осеней», «если сановник выезжает за границу [государства, и у него] есть что-то, чем можно обеспечить спокойствие государству и [правящему] дому, то самоуправство уместно»» была приложена высшими чинами империи к поступку Фэн Фэн-ши [5], ханьского посла, добившегося большого успеха для империи благодаря произведенному по его инициативе нападению на государство Соцзюй [6] в Западном крае (см.: ХШБЧ, гл. 79, с. 4837; гл. 96А, с. 5490).
10
См.: Гунъян чжуань, гл. 1, с. 126; гл. 12, с. 11а. Как заявил Чжун Цзюнь еще ок. 123 г. до н. э., в царствование У-ди [7] (141-87 гг. до н. э.) имело место знамение того, что государь «ничего не считает внешним»: боковые ветви удивительного дерева причудливо соединились вверху, знаменуя, что все «примкнули к внутренней [области мира]» (см.: ХШБЧ, гл. 72, с. 4595).
12
ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 40; МН, т. 3, с. 595; Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 220; ср.: ХШБЧ, гл. 58, с. 4154. Мы опустили при переводе слово «продавать», стоящее перед «покупать», в соответствии с параллельным текстом «Хань шу» (см.: ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2060; Swann, с. 311 и пр. 613).
13
См.: ШЦХЧКЧ, гл. 30, с. 40, 41 (ср.: Сыма Цянь, пер. Вяткина, т. 4, с. 220); ХШБЧ, гл. 24Б, с. 2060; гл. 58, с. 4154 (ср.: Swann, с. 311, 314).
14
Ин Шао [8] (ок. 140-206) описывал монополии времен У-ди как торговые: «Во времена божественного властителя У из-за того, что средств государства для расходов не хватало, «начальник столичного уезда» стал полностью сам продавать соль и железо и продавать опьяняющий напиток» (ХШБЧ, гл. 7, с. 239).
15
Н. Л. Сванн считает, что оба названия налогов следует читать как если бы они составляли сложный термин