«Быть может, на другой планете…»
Быть может, на другой планете
Иль на какой-нибудь звезде
Не знают маленькие дети
О холоде и о нужде.
И если правда во вселенной
Есть мир, не ведающий зла,
Где радость каждая нетленна
И каждая душа светла,
То это вечное сиянье —
О, знаете ли вы о том? —
Земным обязано страданьям
Своим небесным торжеством.
«Быть может, на другой планете…» (Вариант)
Быть может, на другой планете
Иль на какой-нибудь звезде
Не знают маленькие дети
О голоде и о нужде,
И херувимы величаво
Средь мирового торжества
Поют немеркнущую славу
Неведомого Божества.
И это дивное сиянье, —
О, знаете ли вы о том? —
Земным обязано страданьям
Своим небесным торжеством.
«В вечерний предзакатный час…»
В вечерний предзакатный час,
Когда и сердце бьётся глуше,
Мне страшно вглядываться в вас,
О, человеческие души.
Мне кажется, что вся земля,
Со всей набухшею в ней кровью,
Со всей тоской, со всею болью,
Застенком стиснула меня.
Как будто пробили куранты
Отбой надеждам и мечтам,
И я, как тень, плетусь за Дантом
По девяти его кругам.
«В каком-то полуобалденье…»
В каком-то полуобалденье,
Не то в аду, не то в бреду,
Вдруг, словно головокруженье,
Ложится звёздное смиренье
На золотую ерунду.
Бежит минута за минутой
Блаженной микротишины,
И кажется мне почему-то,
Что все мы будем спасены.
«В ногах такая же усталость…»
В ногах такая же усталость,
И так же горбится спина.
А жизнь? Что — жизнь?
Такая малость,
И всё-таки она нужна.
Нужна, чтобы испить до дна
Нам уготованную чашу,
Распутицу земную нашу
От древа райского вкусить
И жизнь в проклятье превратить.
«В этот день я когда-то родился…»
В этот день я когда-то родился…
Но постойте. Здесь что-то не то.
Неужели я жить согласился
В этом виде и в этом пальто?
Или кто надо мной насмеялся —
Обещал, а потом испугался,
А потом…
Но не всё ли равно,
Если знать ничего не дано.
«Вот и всё… — волшебное решенье…»
Вот и всё…
— волшебное решенье.
Страшновато только:
ну, а вдруг
Не конец потом, а продолженье,
И всё тот же там порочный круг,
Те же сны, такие же желанья,
Тот же спор с безжалостной судьбой.
И не стать проклятому сознанью
Никогда блаженной пустотой.
Всё безысходно решено
Мне больше ничего не надо:
Всё безысходно решено,
И вечер хвойную прохладу
Струит в открытое окно.
И ветер веет еле-еле,
И радуга стоит дугой,
И шелестят чужие ели
«Его Савойи дорогой».
«Всё в мире проходит. Всё в мире прошло…»
Всё в мире проходит. Всё в мире прошло.
И, как говорится, травой поросло,
Великодержавной травою забвенья, —
Крушенье основ и другие явленья:
Бессмыслица зла и бессилье добра,
Скитанья и жизнь на авось, на ура,
А всё-таки как-то прошло, прожилось —
Порой на ура, а порой на авось.
«Всё, как прежде, — Россия, Америка…»
Всё, как прежде, — Россия, Америка…
Будет или не будет война?
Тишина. Вдоль Лазурного берега
Шелестит, рассыпаясь, волна.