– Старый автомобильный кинотеатр – Майкл сосредоточенно смотрел в зеркала, паркуясь прямо по центру площадки. – Отец рассказывал, как детстве и юности он смотрел здесь самые лучшие в своей жизни фильмы. К тому моменту как я родился, это место уже пришло в упадок и было заброшено. Всем было пофигу на этот пустырь. Но в итоге фирма моей семьи год назад выкупила эту землю под строительство нового развлекательного центра. Проект-план застройки был одобрен отцом только недавно, поскольку он все еще не может проститься с этим местом. Пару раз он возил меня сюда, и я даже проникся. Подождешь?
С этими словами он вышел из машины, оставляя девушку одну, и направился в сторону кирпичного сарайчика.
Спустя несколько минут по периметру пустыря вспыхнули огоньки, что-то загудело, захрипели колонки, развешанные на фонарных столбах, а билборд превратился в огромный экран.
So please remember me just like…
Майкл долго обдумывал, какой фильм запустить в проигрыватель, но в итоге решил понадеяться на удачу. Кажется, все сработало как надо, поскольку он и сам не помнит, что за фильм они в итоге смотрели. Точно что-то старое, но не сильно ретро. Может это был один из ранних фильмов Гая Ричи, кто знает?
Зато он отчетливо помнит вишневый вкус ее губ. Нет, определенно современную косметику со всеми этими вкусовыми и аромадобавками придумал какой-то сумасшедший гений. Кажется, теперь О’Нил всегда будет ассоциироваться у него с этим кисло-сладким привкусом. А запах ее кожи, вперемешку с гелем для душа и капелькой какого-то свежего цветочного парфюма похоже въелся в его обонятельные рецепторы.
Девушка поморщилась и издала слабый стон. Он отстранился, чтобы увидеть, как она задела коленкой рычаг коробки передач.
– Я не буду настаивать, если ты еще не готова.
– Что?
– Не хочу делать тебе больно…
Она прижалась к нему так сильно, что казалось, кто-то из них точно останется со сломанными ребрами.
Майкл снова вдыхает ее запах, касаясь губами макушки девушки и немного зарываясь носом в ее волосы. Кажется, это сирень. Нет, определенно сирень. Очень душистые цветы…
Ваза на письменном столе. Рядом с его букетом…
Сжатые кулаки. Скрип челюсти.
So please remember me like this
Beautiful and delicate
Он отвез ее домой почти под утро. Похоже ее мать ничего не обнаружила. Они долго целовались в машине, не желая расставаться, но она наконец ушла. Осторожно открыла входную дверь и скрылась за ней.
В субботу у него была тренировка, а после Стив предложил пройтись до “Джул’с” через центральный парк.
Она была там. Возле скейт-площадки. С тем кудрявым. Тот стоял, опираясь на свой гребаный скейтборд и с улыбкой что-то рассказывал. А Сара смеялась. Слишком беззаботно. Слишком.
Он вполне мог бы стереть себе зубы, если бы продолжил так яростно сжимать челюсть.
Она снова разразилась смехом и, неловко обернувшись вокруг своей оси, подняла глаза. Что это? Испуг? Она заметила, что Майкл на другой стороне площадки стоит и наблюдает за ней.
Пора идти, тем более Стив уже практически оторвал его рукав. И он ушел не оборачиваясь.
Понедельник выдался тяжелым. Уроки, презентация, тренировка. Мадам Жако похвалила их доклад и попросила передать О’Нил слова пожелания скорейшего восстановления. Он-то передаст, конечно. Пожелания всего хорошего с тем кудрявым.
А может между ними ничего нет? Она же говорила, что он просто друг. Ага, знаем мы таких друзей. И тот второй букет на столе по-любому от него. Пфф, не мог придумать ничего интереснее унылых гербер…
Сообщение от нее. Поинтересовалась, как у него дела. Хуёво, О’Нил, очень хуёво. Но ответил ей, что все хорошо. Не слишком холодно?
За обедом Стив снова завел разговор про тот дурацкий спор. Предложил дать послабление, раз блондинка на больничном. Ну, уж нет. Теперь он просто обязан выиграть. И почему он так зол? Да, потому что она его бесит!
Снова сообщение. Сара спросила, придет ли он к ней вечером. Нет. Он слишком взбешен, поэтому ответил, что после тренировки пойдет домой. Она прислала дурацкий грустный смайлик.
‘Cause things get ugly way too quick
And right now we’re just so perfect
Вторник. Погода испортилась. Весь день лило как из ведра.
Невозможно так скучать за человеком. Он бесился, но продолжал думать о ней, вспоминать ее глаза, губы, запах сирени, то как она прижималась к нему всем телом… Невыносимо.
Он сорвался. Написал ей, как скучает. Нет ответа. Блять, чем она может быть так занята? Неужто…
Сука! Ну, как об этом не думать?
Через полчаса телефон все еще молчал, а Майкл умирал от желания бросить гаджет в стену.
Она ответила к вечеру. Написала, что забыла телефон дома на зарядке, что была в больнице, закрывала больничный, потом гуляла с матерью. Она тоже скучала и думала о нем весь день. Добавила, что ей не хватает его крепких объятий, попросила прийти к ней, тем более, что ее мать уехала к подруге в другой город…
Он плохо помнит, как добрался до ее дома, залез ли в окно или вошел через дверь…
So please remember me just like that
Он запомнил, как она дрожала в его руках. Рваные поцелуи мешались с укусами. Бархат ее кожи сводил с ума. Он избавил ее от дурацкой пижамки, покрывая поцелуями каждый миллиметр тела. Между ними не осталось никаких препятствий, но все еще недостаточно близко. Страсть застилала глаза, сливая два тела воедино.
Ее стоны. Его тяжелое дыхание. Слишком жарко. Она извивается под ним, то прогибаясь в пояснице, то прижимаясь всем телом, следуя за каждым его движением. Напряжение нарастает, он то ускоряется, то сбивает темп. Ловит мимолетные прикосновения ее губ, рычит от ощущения острых зубов на своем плече. В ответ сжимает ее бедро до онемения в пальцах, продолжая вбивать в нее всего себя.
Ее дыхание учащается вместе с бешенным ритмом, стоны становятся громче, переходя во всхлипывания. По тому как напрягается все ее тело, он понимает, что она близка к завершению.
Возбуждение достигает своего предела, оргазм волной накатывает на хрупкую блондинку, пробивая на мелкую дрожь. Он чувствует сокращения мышц и кончает следом за ней.
Она уснула в его объятиях, прижимаясь спиной к горячей груди. А он долго балансировал на грани сна и бодрствования, вдыхая аромат ее волос. Сонный взгляд скользнул по комнате, цепляясь за единственную вазу на письменном столе.
Блять.
Он аккуратно отстраняется, вылезает из теплой постели в холодную действительность. Герберы летят в корзину для мусора, стоящую под столом.
Парень бесшумно одевается, раздумывая над ситуацией. Наконец достает телефон.
Вспышка.
Он беззвучно чертыхается, но девушка продолжает спать. Майкл задерживает на ней долгий болезненный взгляд, но все же открывает мессенджер…
BMW M8 Gran Coupe повернула на подъездную дорожку к дому Тёрнеров и въехала в гараж. Майкл заглушил мотор и закрыл руками лицо. Какой же он идиот! Как он мог так вляпаться? Пошел на поводу собственной гордости и что теперь? Если она узнает, то не захочет больше его видеть. А ему это важно?
Он и сам не заметил, как такое получилось, но он нуждается в этой девушке. Несколько часов без нее ломало похлеще никотиновой зависимости. Но как теперь смотреть ей в глаза?
***
Тёрнер появился в школе ко второму уроку. На химии Сара опять сидела со Стефани. Ничего в ее поведении не выдавало произошедшего этой ночью. Лишь раз их взгляды пересеклись, но она спешно отвернулась, краснея.
10.24
Michael Turner:
После этого урока в техническом коридоре.
Под лестницей.
Он ждет ее уже несколько минут. Неужели не придет?
Но она приходит, смущенная и взволнованная. Майкл сгребает ее в объятия, страстно целует, не давая сказать ни слова. Какое-то странное чувство поселяется в душе. Он боится что она может оттолкнуть его?
– Майкл, – Сара отстраняется, заглядывая ему в глаза. – Что с тобой?
– Я соскучился. Детка, я так соскучился!
– И поэтому ты сбежал от меня ночью? – ехидная усмешка любимых губ.