— А как же я? — спросил Хьюберт дрожащим голосом.
— Тебе придется остаться здесь, — не моргнув глазом, ляпнул Снаркс, — с этим позолоченным божеством.
— Буду только рад, — заверил Девано. — Давно уже ни с кем не обсуждал технику нанесения позолоты на кирпич.
— Технику нанесения позолоты? — опешил Хьюберт. — Уверен, что это очень увлекательно, но, с другой стороны… я чувствую, что за последние несколько минут мои крылья вполне отдохнули. Так что… вверх, и вперед, и прочь отсюда!
И сказав это, Хьюберт взлетел, хотя и несколько тяжеловато.
— И не смейте опускаться раньше следующей развилки! — сердито крикнул ему вслед Девано. — А не то навлечете на себя мой гнев!
— Слушаюсь, Ваша Божественность! — почти простонал Хьюберт, скорчив страдальческую гримасу.
— А нам можно пройти? — осведомился я у бога.
— Конечно, — ответил тот. — Только держитесь левой стороны. Там я положил слой потолще.
Я поблагодарил мастеровитого бога, и мы продолжили свой путь в полной тишине, если, конечно, не считать ни на секунду не умолкающих ангельских голосов. Очень скоро мы нагнали Хьюберта. Дракон лежал на развилке золоченой дороги и тяжело дышал.
— Все… больше крыльями не пользуюсь… — прохрипел он. — По крайней мере, в ближайшем будущем ни о каких полетах не может быть и речи.
— Да уж, да уж, — утешал я дракона, а сам думал, как же мы обойдемся без крыльев Хьюберта: придется же как-то возвращаться вниз, повидавшись с Плаугом!
Но не время было заговаривать об этом с несчастным драконом. Я спросил только:
— Какая же из двух дорог ведет к Плаугу?
— …Посредственно Выдающемуся, — присовокупил Снаркс.
— Прошу прощения? — грянуло неподалеку.
Когда наши бедные сердца перестали учащенно биться, мы осторожно осмотрелись в поисках того, кому принадлежал трубный глас. Почему-то никак невозможно было привыкнуть к этим голосам ниоткуда! Облаченная в тунику фигурка приветливо махала нам рукой.
— Слыхал, у вас трудности? — сказал незнакомец. — Ах, простите, мы просто вынуждены говорить такими голосами. Здесь иначе нельзя. Тебя просто никто не услышит из-за этой дурацкой музыки, которую непрерывно исполняют. — Неумолкающий хор сопрано действительно действовал на нервы. — Но если вам тут не нравится, можно пойти в Торговые Ряды.
— Как, как? — переспросил я. — Что еще за «Торговые Ряды»? Нечто подобное я, кажется, уже видел в Голоадии.
— Но об этом сейчас речь не идет, — успокоил незнакомец. — Я пришел помочь вам выбрать верный путь.
— Вот как? — обрадовался я.
— Именно. Я — Девуно, бог, указывающий дорогу путешественникам в нижнем ярусе небес.
— Все? — спросил Снаркс.
Девуно понимающе кивнул:
— Конечно, моя должность называется весьма специфически, но уверяю вас, она имеет свои преимущества.
— Какие? — поинтересовался беспардонный Снаркс.
— Например, я не обязан покрывать кирпичи позолотой, — ответил Девуно. — Но я слышал — вы заблудились?
— Да уж, — подтвердил я, радуясь, что этот бог явно в лучшем настроении, чем предыдущий. — Нам надо найти Плауга.
— …Невероятно Непредсказуемого, — дополнил Снаркс.
— Это просто. — Девуно указал направо. — Идите по этой дороге, первый дворец, то есть, я хотел сказать, первое… жилище.
— Так близко? — обрадовался я. — Прямо не знаю, как нам вас благодарить!
— Не стоит благодарности, — любезно улыбнулся бог и задумчиво добавил: — Это все-таки лучше, чем весь день сторожить служебный вход…
И он исчез, не произнеся более ни слова.
— Здесь немного неуютно, — заметил Хьюберт.
— Ты что, смеешься, что ли? — окрысился на него Снаркс. — Немного неуютно! Здесь ОЧЕНЬ неуютно. НЕМНОГО неуютно — это у нас в Голоадии, в слизистых шахтах. Но там, по крайней мере, догадываешься, откуда выпрыгнет какая-нибудь нечисть и сцапает тебя!
— Да уж, — устало проговорил я. — Пора уже нам выпрыгнуть и сцапать Плауга!
— …Невероятно Неизменного, — сразу нашелся Снаркс.
— Не соизволят ли господа последовать за мной? — предложил я и пошел по правой дороге.
Мы почти сразу увидели искомое жилище. Я понял, почему божество не сочло возможным назвать его дворцом. Дом оказался довольно большим, но не без недостатков. Как бы это получше выразиться… к нему надо было руки приложить. Колонны у входа слегка покосились. Скульптуры потрескались. На дорожке, ведущей к двери, валялись куски чего-то оранжевого и губчатого.
Это было удивительное место. Мне никогда не приходилось видеть здания, одновременно столь обыкновенного и столь великолепного. Даже если бы Девуно не указал нам дорогу, я безошибочно узнал бы этот дом. Только таким и могло быть жилище Плауга.