В следующую секунду их обмен взглядами прервал официант, принесший целый поднос напитков, сверкающих прямо в бокалах. Казалось, что в них были разлиты жидкие звезды.
Девицы сразу принялись пить, соблазнительно облизывая губы острыми язычками, но их кавалерам наскучило это зрелище — их интересовали те, кто еще был трезв.
— Я не хочу, — отказалась Полин, когда демон в красном протянул ей бокал. Он прошептал ей на ухо, наклонившись к шее, что заставило ее сделать глоток.
— Раз ты пришла со мной, будь хорошей девочкой.
— Зачем ты заставляешь ее, она же сказала, что не хочет. Перестань, — Элинор строго, почти гневно возмутилась, кинув на него презрительный взгляд, забрала у Полин бокал, и та почувствовала облегчение.
— Что ж, кому-то все равно придется это выпить, — ответил тот, принимая вызов. Его губы растянулись в усмешке, куда более зверской, чем у Эрла, и глаза сверкнули издевательским огнем на блике пурпурного света неона. — Боюсь, что тебе.
Элинор подняла голову так, чтобы смотреть на этого дьявола сверху вниз, и, неожиданно для всех, вылила в рот сверкающую искрящуюся жидкость, которая мгновенно отозвалась внутри ее тела приторной сладостью фруктов, скрывающую горечь алкоголя, что мгновенно обжег горло и грудь.
Парень в красной маске удивился, на его рте появилась усмешка, которая переросла надменный смех. Он смотрел на Эрла, который, гневно сжав губы, отнял у Элинор бокал, и, грубо притянув ее к себе так, что обжигал дыханием шею, прокричал шепотом:
— Какого черта ты выпила это?! Я же говорил тебе, идиотка, не брать здесь и капли в рот?! Ты хотя бы знаешь, что пила?! Быстро иди в уборную и суй два пальца в рот, и не возвращайся без абсолютно пустого желудка. Ты меня поняла, Чейз?!
Элинор не сознавала такого яростного негодование парня.
— В чем проблема? Мне не 16 лет, я могу пить, что угодно, где угодно и когда захочу. Хватит орать на меня, Осборн.
— Какая же ты дура. Забудь, что я говорил тебе, когда мы вошли сюда. Ты будешь полной дурой, если сейчас же не сделаешь то, что я сказал. Просто поверь мне сейчас. Я не шучу, — он раздражался еще больше, вены на его шеи стали соблазнительно выпирать. — Если ты не сдвинешься с места, я потащу тебя в женский туалет силой.
Лицо Эрла было абсолютно серьезно, и девушка поняла, что ей следует послушаться его. Она, сделав вид, что все в порядке, вежливо улыбнулась присутствующим, и, постукивая каблуками, пошла искать уборную комнату. В глазах все сверкало, туман словно заполнял весь клуб, и девушка не различало ничего дальше своего носа. Она чувствовала себя немного странно опьяненной, но будто не алкоголя. Ей хотелось чего-то другого. Элинор бросило в жар, и она ясно ощущала, как к каждой клетке тела приливало тепло, отчего возникло едва преодолимое желание раздеться. Еще больше хотелось, чтобы раздел ее Август, чтобы он сейчас взял ее на руки, довел до ванной комнаты и снял с нее все, что вот-вот сгорит на теле. Август, как же она хотела Августа! Девушка даже стала искать телефон у себя в сумочке, но вспомнила, что оставила его в машине, однако от этого желание не угасло. Кто-то все равно должен был утолить ее желание, иначе она сгорит заживо.
Не помня как, Элинор добралась до ванной комнаты, где был непривычный ее расширенным зрачкам свет обычных ламп. Она брызнула на кожу холодной водой, но та будто мгновенно закипала.
— Я никогда в жизни не чувствовала себя настолько странно после бокала, — произнесла себе под нос она, глядя на себя в зеркало.
— Элинор!
Она обернулась на женский голос. Перед ней оказалась обеспокоенная Полин.
— Как ты? Все нормально? Ты уже очистила желудок? — заваливала вопросами та, и Элинор не успевала на них отвечать.
— Почему вы твердите об этом? Нет, я еще не успела… — она не закончила свою мысль, ее перебила темноволосая француженка.
— Зачем ты выпила это за меня! Ты сошла с ума, Эли! — она принялась тащить ее в кабинку туалета со взглядом, полным вины.
— Это просто алкоголь, успокойся, я почти в порядке, — сопротивлялась другая.
— Нет! Ах, ma сherie, ты ничего не понимаешь! — воскликнула Полин, и ее слова подтвердились вопросительным взором Элинор. — У этих мужчин и клуба есть договоренности, они подают красивые напитки девушкам и что-то подмешивают в них. Я заметила это, потому что те девушки, которые сидят с масками и пьют, пусть и медленно, ведут себя странно. Становятся молчаливыми, податливыми, ловят каждый их взгляд и ластятся, словно кошки. И выполняют все, что им прикажут мужчины, без капли раздумий. Они не могут сказать «нет»… они словно забывают об этом слове и своем мнении на целую ночь.
— Ох, черт., — вздохнула Элинор, по-настоящему испугавшись того, о чем рассказала Полин. Но она не могла засунуть эти два пальца в рот. Никогда не могла вызвать рвоту искусственным путем.
Тем не менее, она попыталась, но ничего не выходило: рефлекс убрать пальцы был быстрее.
— Я не могу! Не могу я это сделать, Полин! — отчаянно прокричала Элинор, стоя на коленях у туалета.
— Ты должна.
— Не могу, у меня не получится.
— Хочешь, я...?
— Ох нет, — наотрез отказалась девушка, снова предприняв попытку. Нет, она просто физически не была способна на такое.
Элинор вышла из кабинки и покачала головой, глядя на взволнованную Полин.
— И что же делать?
— Плевать. Выпью воды. Эрл, этот дьявол, который притащил меня сюда, будет обязан проконтролировать мое состояние.
Она вышла из светлой ванной комнаты и погрузилась во мрак клуба.
Очнулась в своей кровати раздетой с раскалывающейся головой. Последнее, что помнила на утро — как Эрл расстегивал ее платье в мужском туалете, а в следующую секунду в уборную зашел парень, снимая с себя черную маску, покрывавшую большую часть лица. Она ясно помнила, что это был Август, и Элинор молила его выслушать ее.