Она впервые за несколько минут взглянула в его лицо как следует, цепляясь взглядом за детали. Его кожа была чистой и светлой, и даже черты лица выдавали то, что он с севера. Губы его становились тонкими, когда он улыбался, под высокими скулами появлялись маленькие ямочки на щеках. Нос с небольшой горбинкой, но он не был сломан или поврежден, очевидно, что в этом виновна наследственность. Кончик — острый, какой-то даже сплюснутый, поэтому, из-за этого нос в целом был гармоничным на лице, не слишком большой или маленький, вздернутый или прямой. Да никакой, словно дурацкий шаблон! Ничего интересного! Глаза его блестели, но цвета какого-то яркого и четкого в них не было: плотными вихрами по серо-голубой, казалось бы, радужке расползались болотного цвета волокна, у зрачка становящиеся явно карими, будто Бог так и не смог решить, какие глаза ему походят больше. Форма у них продолговатая, «павлинья», с узким подвижным веком и прямыми густыми бровями, лишенных всяких острых углов, как и глаза. Все его лицо было такое чересчур правильное, совершенно не цепляющие за какие-то очевидное особенности, создавало образ смазливости. Элинор ненавидит такие лица, просто не может терпеть. Но во взгляде, играющим расслабленной фальшью и самоуверенностью было что-то знакомое, будто она уже видела когда-то его лицо. Но если бы оно было хотя бы немного необычным, тогда бы запомнила, где!
— У тебя какие-то проблемы со зрением? — спросил Август, заметив, как нескромно и долго она рассматривала его лицо, — может, мне стоит наклониться ближе, чтобы ты могла разглядеть меня лучше, м?
В его голосе содержалась издевка, вызванная тем, как вела себя Элинор. И он действительно встал ближе, лицо его мелькнуло перед глазами девушки в целях смутить ее, но та даже и не моргнула, раздраженно сжав зубы.
— С чего вдруг тебе захотелось пообщаться со мной? — Элинор посмотрела в глаза парня, находившееся на том же уровне, что и ее.
— Мне скучно.
— Ты лжешь. Ты ведь знаешь меня?
— Как я могу знать тебя? Я приехал пару дней назад, — он заметил, как ее глаза сделались прищуренными, недоверчивыми, а брови нахмурились, отчего взгляд стал тяжелым и давящим.
— Я уверена, что уже видела тебя когда-то.
— Но это не должно означать, что я видел тебя, — Август ответил усмешкой на «убедительный» аргумент девушки, и, на его удивление, она отстранилась первая, хотя пару секунд назад было ощущение, что Элинор укусит его за шею, если потребуется выдавить из него подтверждение.
— Мне не нравятся такие самодовольные парни, как ты, — прямо сообщила Элинор, — так что ищи себе других друзей здесь. Надеюсь, мы больше никогда не встретимся, пока.
Она развернулась, чтобы уйти, но Август обрамил ее запястье своей рукой, остановив девушку. Улыбка, что недавно сияла на его лице, растворилась — вместо этого он принял нейтральное выражение, и только сжатые губы выдавали его обеспокоенность чем-то.
— Постой, — попросил он, заметив, как Элинор переполняется возмущением и удивлением одновременно, — я скажу, откуда я знаю тебя.
Ее сопротивление ослабло, но мышцы все равно оставались напряженными. Август держал ее не крепко: она могла бы вырваться и уйти, если хотела. Но она это не сделала.
— Говори, — приказным тоном сказала она, рассматривая его лицо прямолинейно снова, как в первый раз.
— Сначала ты должна сделать кое-что для меня.
— Ну уж нет! — Элинор с легкостью вырвала свою руку, но в остальном осталась неподвижной, — почему ты думаешь, что ты настолько интересен мне?
— Потому что ты все еще здесь, — Август улыбнулся, удовлетворенный тем, как Элинор потерянно пыталась разорваться между своей гордыней и любопытством. — Тебе ведь хочется узнать, не так ли?
— Нет, — молниеносно ответила девушка.
— Ты лжешь.
— Из нас двоих лжец — только ты.
— Давай заключим пари, — неожиданно предложил Август, расслабленно сложив руки в карманы джинсов. Он говорил спокойно, с легкой улыбкой, выдающей уверенность в себе. — Все очень легко. Заставь меня влюбиться в тебя, тогда расскажу, откуда же мы знаем друг друга. Вспомнишь первой — я больше никогда не буду беспокоить тебя. Только есть одно условие: если ты влюбишься в меня раньше, то ты проиграла. Заманчиво, правда?
— Ты идиот. Если не заключу пари, то что?
— Буду донимать тебя до тех пор, пока не сдашься, — сказал он и весело добавил, — мне очень скучно в этом скучном городе со скучными людьми.
— Готова поспорить, что ты не уговоришь меня пойти на это, что бы ты ни делал, — хмыкнула Элинор, отзеркалив взгляд парня. Они оба были слишком самоуверенны.
— Спорим? — он протянул ей свою правую ладонь, и Элинор — правую, но прежде чем дотронуться друг до друга, он внезапно сообщил, — когда я выиграю спор, то условия пари будут куда более выгодные для меня.
— Ты не выиграешь, поэтому новые правила продиктую я, — она крепко пожала его руку, заключив спор, и сразу же отдернула ее, спрятав за спину.
— Ты уже играешь по моим правилам, Элинор, — сообщил Август, подмигнув ей. — Несколько минут назад ты не хотела иметь со мной дело, но сейчас уже пожала мне руку. Ты проигрываешь.
— Несколько минут назад ты не нравился мне, — ответила она в такой же манере, — а сейчас я едва терплю тебя. Очевидно, я приложу все усилия, чтобы никогда больше не видеть тебя!
— Плохо стараешься: я все еще здесь, перед тобой, — спокойно ответил парень, — к тому же, чем больше ты будешь меня ненавидеть, тем сильнее будешь привязываться ко мне.
— Привязываться? К тебе?! Ха! — Элинор даже немного посмеялась от абсурда, сорвавшегося с его уст.
— Да, — твердо сказал Август. — Теперь тебе не так интересно, где ты меня видела, а то, что я сейчас живу неподалеку от тебя и заключаю с тобой споры, через которые, думаешь, ты самоутвердишься — вот что тебе сейчас интереснее. В тебе так много азарта.
— Да ты можешь уйти прямо сейчас, я буду только рада, — Элинор указала в сторону дороги, — и плевать я хотела на спор, пари и тем более, тебя.
— Мы уже заключили спор. Никто из нас не может нарушить условия, — он мотнул головой, — к тому же, мне хочется посмотреть, как ты сама будешь просить меня побыть с тобой.
— Если я азартная, тогда ты — не самовлюбленный дурак, — фыркнула девушка, — хватит уже нести подобную чушь.
— Только когда ты поймешь, что начнешь влюбляться в меня, — начал Август, — не проси разорвать пари.
— Да не будет никого пари, ты не понял? Ты даже не можешь выиграть этот мелкий спор, — отрицала раздраженно Элинор. — И вообще, у меня парень есть, так что даже перестань думать о таком, повторяю еще раз.
— Да что ты! — усмехнувшись, воскликнул он, — и кто же он?
— Он… — смарфтон в ее руке вдруг зазвонил, — он как раз звонит мне.
Элинор быстро приняла вызов, словно схватившись за спасательный круг. «Привет, Марк, я так соскучилась по тебе, как хорошо, что ты позвонил! Конечно, я пойду гулять с тобой и друзьями, я готова прямо сейчас. Хорошо, увидимся там, до встречи».
— Что-то не похоже, будто ты разговаривала со своим парень, — выразил свое мнение Август.
— А как я должна была разговаривать с ним? Предложить секс по телефону? — недовольно отговорилась девушка. — Я иду гулять со своим парнем. Всего тебе не хорошего, думаю, что увидимся не скоро.
— Я пойду с тобой. Мне так хочется познакомиться с Марком и твоими друзьями, — сказал Август, сделав милую лицо, которое так сильно раздражало девушку.
— Что? — потрясенная наглостью парня, машинально переспросила она. — Ты не можешь это сделать, я не хочу тебя видеть.
— Если согласишься, что проиграла спор, то я пойду домой.
— Ну уж нет, — буркнула она. — Это нечестно, ты не можешь вмешиваться в мою личную жизнь.
— Не могу, — согласился Август. — Потому что у тебя ее нет.
Элинор возмущенно цыкнула: «Какой же ты мудак».