– Хватит разлеживаться! У тебя, между прочим, рабочий день! Оштрафую, будешь знать!
Глава 10
– Немедленно примите меры! Этот мужчина в номере, он так смотрит на меня! Это форменное безобразие! – истерично кричала на меня из телефонной трубки постоялица из триста двадцатого номера.
– Минуточку, пожалуйста, уже бегу к вам, – бросила я и поспешила к лифту.
Вот уж не думала, что с интеллигентного вида пожилой дамой, заселившейся пару часов назад, могут возникнуть проблемы. Интересно, что за мужчина к ней пробрался?
– Милочка, я вас уже заждалась, немедленно избавьте меня от его общества! – потребовала с порога старушка.
Я огляделась: никого кроме нас двоих в номере не было. Так, что там нужно делать при навязчивых галлюцинациях? Вызывать «скорую»?
– Я бы с удовольствием, но я его не вижу, – осторожно сказала я.
– Да вот же он, вы очень невнимательны! – нетерпеливо бросила старушка и махнула рукой на мирно висящую над креслом картину.
Понятно! Ей не понравился испанский идальго, изображенный рукой средневекового художника и мастерски срисованный кем-то из его современных последователей. Получилось действительно неплохо: идальго лукаво посматривал на нас с полотна, сложив под лихо закрученными усами хитрую улыбку.
– То есть вам мешает спать вот этот мужчина? – на всякий случай уточнила я.
– Ну конечно, вы только посмотрите на него, сразу видно, что он замышляет что-то недоброе. Вот вы молодая, у вас опыта нет, а мне-то понятно: негодяй, – всплеснула руками женщина, словно поражаясь моей недалекости. – Мой четвертый муж, царствие ему небесное, точно такой же был… Кобелино!
Что ж, с этим мужчиной я справлюсь. Он, по крайней мере, парень молчаливый.
Под одобрительные междометия нашей постоялицы я быстренько сняла портрет идальго и потащила его к двери. А ведь права старушка! Он и правда оказался негодяем: весил столько, словно был нарисован не на холсте, а на куске бетона.
– Я только не понимаю, – призналась я, волоча картину к двери, – вот раньше в каждой комнате висели портреты Ленина и Сталина. И никого не смущали…
– Детонька, вы ничего не понимаете, – парировала старушка, – вожди на нас не пялились, они за нами присматривали. И не позволяли себе таких нескромных взглядов!
Я пристроила картину в соседний номер, позвонила в ресторан, чтобы принесли старушке успокоительный чай на травах – за счет заведения. И вернулась к стойке администратора.
Что ж, в моей практике встречались и случаи намного сложнее, после которых хотелось одновременно плакать, смеяться и писать заявление по собственному желанию. Чего только стоил постоялец, который грозил подать в суд за то, что ему выделили номер, не оборудованный полным комплектом сантехники. Оказалось, он не смог найти смывной бачок, вмонтированный в стену. Огромную хромированную кнопку смыва он принял за зеркало. Интересно, что, по его мнению, можно было рассматривать в таком пикантном месте?
А женщина, сразу после заселения вымывшая номер таким концентрированным раствором хлорки, что другие постояльцы с этого этажа требовали немедленно переселить их из этого смрада. Я уж не буду рассказывать о чудаке, который искренне полагал, что горничная, убирающая его номер, задумала соблазнить его, чтобы заставить жениться и тем самым разрушить всю его жизнь. Конечно, Наталья Петровна, недавно отметившая свой пятидесятилетний юбилей в компании мужа, детей и внуков, все отрицала, но тот и слушать ничего не хотел.
Но, конечно, ни один из этих случаев не идет ни в какое сравнение с той злополучной вечеринкой в пятьсот шестом номере. Хорошо, что таких праздников жизни пока больше не предвидится.
Пока вообще все идет как-то слишком спокойно. Сотрудники отеля относятся ко мне хорошо. И даже управляющий, этот великий соблазнитель горничных и администраторов, ведет себя тихо. Он вообще предпочитает со мной не связываться, только подчеркнуто вежливо здоровается при встрече. Словно и не было всех этих сальных намеков и развязных улыбочек. Как будто с ним кто-то провел разъяснительную работу.
И кажется, я знаю, кто. Конечно, наш всемогущий хозяин, молодой и перспективный бизнесмен Владислав Юрьевич Рязанцев! Ну и по совместительству мой фиктивный жених. Вот уже больше недели я старательно изображаю его девушку, и вроде бы получается неплохо. Может быть, мне все же стоило поступать в театральный?