Это историческое шахматное соревнование происходило в особой обстановке. После многолетнего безмятежного царствования Эммануила Ласкера впервые появляется опасный претендент на шахматный трон. В столице маленькой Кубы Гаване на рубеже двух столетий появляется удивительный шахматный гений - Хосе-Рауль Капабланка. В возрасте четырех лет, обыграв своего отца, шахматпый герой Кубы через десять лет становится чемпионом острова, а к двадцати годам побеждает всех мастеров
Американского континента н переплывает океан для того, чтобы повергнуть и сильнейших европейских гроссмейстеров.
- Я категорически протестую против включения Капабланки в турнир, - заявляет организаторам международной битвы в Сан-Себастьяне в 1911 году Осип Бернштейн. - У него нет еще никакого опыта, никаких данных.
Всю жизнь потом сожалел Бернштейн об этом своем скороспелом заявлении. Кубинец с блеском занял в турнире первое место, а партия против самого Бернштейна принесла Капабланке специальный приз «за красоту».
В годы, предшествовавшие первой мировой войне, шла ожесточенная дискуссия о правах Капабланки на матч с чемпионом мира. Многие считали, что матч с Ласкером должен играть Рубинштейн. Именно для выяснения соотношения сил и определения претендента на шахматный престол был организован в 1914 году турнир в Петербурге. Приехавший заранее в Россию Хосе-Рауль буквально покорил всех своей красотой, чарующей быстротой мысли и обаяпием. Тесная дружба завязалась у него и с Александром Алехиным: их часто видели вдвоем - они анализировали дебютные варианты, сложнейшие позиции. Через полтора десятка лет Алехин покидал комнату, когда туда входил Капабланка...
Уже тогда Алехин решает готозпться к борьбе за звание чемпиона мира. В разговоре с друзьями он сообщает, что внимательно изучает партпп Капабланки, старается определить сильные и слабые стороны его стиля игры.
- Но ведь чемпион мира Эммануил Ласкер! - восклицали удивленные коллеги Алехина.
- Скоро им будет Капабланка, - отвечал Алехин.
Турнир в Петербурге кончился победой Эммануила Ласкера. Отстав на старте, несгибаемый, волевой турнирный боец благодаря на редкость энергичному рывку не только сумел догнать лидировавшего Капабланку, но и вырваться вперед. Это была блестящая победа; шахматный мир гордился своим чемпионом, гпаисы кубинца на организацию решающего сражения с Ласкером значительно уменьшились после этого турнира.
Третьим к финишу пришел Александр Алехин. Титул гроссмейстера, завоеванный им в этом соревновании, расценивался любителями и знатоками как появление па шахматном небосклоне звезды первой величины. Отныне в борьбе за шахматную корону стали учитывать не только Хосе-Рауля Капабланку, но и Александра Алехина. Кто первый из них добьется права бросить перчатку Ласкеру? - об этом гадали и в Москве, и в Гаване, и в Берлине. Однако в решение этого спорного вопроса вмешались непредвиденные обстоятельства, причем самым безжалостным образом. Для Алехина 1914 годом кончилась безмятежность; началась труднейшая полоса невзгод и скитаний.
Когда разразилась империалистическая война, Алехин находился в немецком городе Мангейме, где играл в турнире. Все русские были немедленно интернированы. С помощью каких-то ухищрений Алехину удается все же вернуться на родину, но лишь для того, чтобы тут же отправиться добровольцем на фронт. Тяжелая контузия - награждение Георгиевским крестом. Госпиталь в Тар- нополе - необычная короткая пауза отдается шахматам: в числе красивейших партий в наследии Алехина одна - против Фельда - была сыграна вслепую в сеансе с пятью шахматистами именно тогда.
Грянула Февральская, затем Октябрьская революция. Выходцу из дворян, мать которого владела акциями Трехгорной мануфактуры в Москве, казалось бы, открывался один путь - немедленно сбежать за границу. Но Алехин в Москве: здесь он сначала учится на киноактера в студии Гардина, затем работает следователем в Московском уголовном розыске. Сейчас в столице нашей Родины, на Петровке, 38 создан музей криминалистики; там есть материалы, посвященные деятельности следователя Алехина. Позже его знание языков было использовано на работе в Коминтерне, которая и привела впоследствии к крутому повороту в судьбе русского шахматиста.