Теперь впереди был Капабланка. Счет два - один в его пользу. Алехину для того, чтобы стать чемпионом мира, нужно было выиграть пять партий, в то время как выш'рыш всего трех обеспечивал кубинцу сохранение титула сильнейшего шахматиста мира. (При счете 5:5 чемпионом оставался Капабланка.) Серьезнейший создался гандикап. Но Алехин был полон сил и желания яростно драться за победу. Энергичным рывком, добившись двух рядовых выигрышей в одиннадцатой и двенадцатой партиях, он захватывает инициативу в матче. Теперь уже лидирует русский.
Тогда Капабланка прибегает к привычной для него тактике. Восемь раз он ликвидирует все попытки Алехина обострить борьбу - все восемь встреч кончаются вничью. Телеграф передает, что во время одной из этих партии Капабланка заснул за столиком; по другим сведениям, кубинец предложил противнику считать весь матч ничейным, с тем, чтобы на будущий год встретиться вновь. Алехин, естественно, отказался и вскоре провел новый энергичный удар. Двадцать первая партия, выигранная Алехиным черными, - блестящий пример искусного сочетания стратегического и тактического мастерства!
Четыре - два. Еще две победы, и в мире появится новый король шахмат. Две партии всего, но как трудно их выиграть! Матч затянулся; сыграна уже двадцать одна партия, но Капабланка совсем еще не сломлен. Он чуть не наносит поражение Алехину в двадцать седьмой партии, затем добивается победы в двадцать девятой. Теперь каждому нужно выиграть всего по две партии: одному, чтобы спастись, другому, чтобы торжествовать победу. Кто первым выиграет эти две решающие партии?
Кажется, что силы равны, но знатоки, уже давно подметили неуверенность в игре Капабланки.
- Когда я увидел, что Капабланка выпустил победу в 27-й партии, я еще надеялся на его спасение, но когда я рассмотрел ходы 29-й, в которой победил кубинец, я понял, что дело его безнадежно...
Так образно определил состояние дел чемпиона на финише матча один из шахматных специалистов.
Титаническая встреча гигантов шла к концу. Аргентинцы. вначале явно державшие сторону Капабланки, были настолько ошеломлены замыслами и игрой Алехина, па так пленил блеск проведенных им комбинаций, что к концу единоборства они болели уже за русского. А когда Алвхин наносит своему грозному противнику решающие удары в тридцать второй и тридцать четвертой партиях, толпа у входа в турнирный зал взрывается. Алехина поднимают на руки и восторженные по- клонпики нового шахматного короля несут его по улицам Буэнос-Айреса в отель. За пятнадцать тысяч километров от Родины, на другом конце земли аргентинцы славят русский шахматный гений.
Счастливые возвращались из Буэнос-Айреса в Париж Алехин и его жена. В поезде вспоминали, как чествовали их в различных городах Аргентины, Чили. Еще не могли опомниться от праздника, устроенного в их честь шахматистами Барселоны. И, понятно, готовились к встрече в Париже. В пути перебирали многочисленные письма из России - писали из Москвы и Харькова, Ленинграда и Перми. Во всех посланиях болельщики искренне желали Алехину успеха в матче, а некоторые уже поздравляли и с победой. В ряде писем и во многих статьях, опубликованных в советских шахматных журналах, говорилось следующее: Алехин уехал, чтобы обыграть Капабланку. Став чемпионом мира, русский гроссмейстер вернется в Москву. Новый шахматный король делился с Надей своими планами: нужно написать статьи в московский журнал «Шахматы», рассказать о перипетиях матча, прокомментировать партии.
Поезд подъезжал к Парижу, в темноте все чаще сверкали электрические огни. На перроне Алехин увидел знакомых шахматистов, но их было очень мало. До удивительного мало! И почти никого из французов. Каждый день, что ли, приезжаю г в Париж чемпионы мира по шахматам? Встречающие сами были смущены отсутствием должной торжественности и пытались компенсировать ее преувеличенными восторгами и восклицаниями. Лишь язви гол ьпый репортер одной из газет был откровенен, написав на следующий день в своей заметке: «Такая встреча дала возможность чемпиону мира отдохнуть после трудного и долгого пути».
Потом Алехина помпезно принимали в различных шахматных кружках, поздравляли и французские шахматисты, и русские эмигранты. Готовился банкет в честь Алехина в Русском клубе Парижа; билеты распространялись заранее, причем по довольно высокой цене: приезжающие к ужину платят двадцать пять франков, прибывающие только к танцам - десять франков.