Претворение в жизнь всех этих мероприятий потребовало огромных капитальных вложений. Они увеличивались из года в год. Только за 1961–1965 годы они составили 335 миллионов рублей. И больше половины, 186 миллионов рублей, вложило государство. Из них значительная доля пришлась на мелиоративные работы и культурно-техническое улучшение земли. За эти годы было осушено 139,9 тысячи гектаров, с полей убрано более 2,5 миллиона кубометров камней.
Но несмотря на большую проделанную работу к концу 1966 года в республике оставалось около 57 процентов переувлажненных сельскохозяйственных угодий, свыше 40 процентов каменистых полей, около 40 процентов полей имели окисление почвы и требовали периодического известкования. Кроме того, около 53 процентов общего количества полей имели размеры меньше одного гектара, а 42 процента естественных лугов и пастбищ заросли кустарником и практически не приносили никакой пользы.
После мартовского Пленума ЦК КПСС был установлен принципиально новый порядок планирования государственных заготовок сельскохозяйственных продуктов, значительно возросла самостоятельность и ответственность руководителей хозяйств. В отличие от прежних лет производство планировалось с перспективой на будущее. Одновременно с этим устанавливались заготовительные цены, обеспечивающие рентабельное производство сельскохозяйственных продуктов. Мартовский Пленум предусматривал расширение производства тракторов, сельскохозяйственных машин, грузовых автомобилей, а также укрепление ремонтной базы и развитие химической промышленности для обеспечения всем необходимым сельского хозяйства. Не менее важными, особенно для нашей богатой влагой республики, были и решения майского (1966 года) Пленума Центрального Комитета партии. Государство взяло на себя все расходы, связанные с мелиоративными работами, известкованием почв и добычей подстилочного торфа.
В те дни не было, наверное, дома, где бы не изучали эти документы.
Мы с Алексом читали их вслух, примеряли к своему колхозу, к своей семье.
— Может, теперь и вам легче станет работать, — сказала вдруг мать Алекса, которая, оказывается, прислушивалась к тому, что я читаю.
— Представляете, мама, какие широкие, сухие поля будут у нас со временем?
В ответ она недоверчиво покачала головой.
Не знаю, смогли ли мы убедить старую Марцеллу в тот вечер, но когда по дороге, которая проходила мимо нашего дома, прогрохотали, поднимая пыль, большие машины-скреперы, бульдозеры, грузовики, с трудом тащившие на себе плети красных керамических труб, Марцелла вышла к калитке и долго, изучающе смотрела на этот парад современной мелиоративной техники.
А через какое-то время, возвращаясь однажды поздно, вечером с работы, я услышала ее голос: Марцелла рассказывала сказку детям о старом лешем, прятавшемся па болотах. Он пугал людей, затоплял поля, каждую весну накидывал камни, напускал порчу на хлеб. Но пришел добрый волшебник и привел с собой железное войско. Оно окружило лешего со всех сторон, выпустило всю воду из болот, убрало валуны и на чистое поле посадило ячмень, рожь, пшеницу…
Остановившись у чуть приоткрытой двери, я стояла тихо-тихо, стараясь ничем не выдать своего присутствия, чтобы не спугнуть сказку, не смущать мою старую добрую Марцеллу, которая так по-своему восприняла завтрашний день.
«Как хорошо, — думала я, — что жизнь заставила и ее, вечную труженицу, рабу привычек и условностей, тоже мечтать». Еще недавно такие, как она, задавленные нуждой хуторяне даже думать не могли о том, что когда-нибудь отступят болота и не надо будет гнуть спину от зари до зари в борьбе за хлеб. Они не верили сначала в трактор, потом в комбайн, не верили в силу колхозного строя, а сегодня старая крестьянка рассказывает своим внукам сказку, в которой главные герои — стальные машины, пришедшие на колхозные поля.
В сельском хозяйстве все процессы, как звенья одной большой цепи. Мощная техника, брошенная на мелиорацию, расширение посевных площадей потребовали широкой механизации сельского хозяйства. Все больше различных машин поступало в Эстонскую ССР. Одних зерноуборочных комбайнов в 1965 году было в республике 2307. В буржуазной же Эстонии их было всего три.