Он сделал шаг к Вирджинии.
— Стой! — крикнула Вирджиния.
— Нет, миссис Додж. Я хочу сказать вам кое-что. Я больше не боюсь того клина, который вы вбили в нашу совесть, я не боюсь вашего пузырька. И знаете, почему? Потому что в нем нет ничего, кроме прозрачной водички, миссис Додж, а я не боюсь воды. Я пью воду! Могу выпить целый галлон!
— Коттон, — предупреждающе сказал Бернс, — не будь…
— Не подходи. — Вирджиния задыхалась. Револьвер дрожал все сильнее.
— А почему не подходить? Потому что вы выстрелите в меня? Ладно, черт вас возьми, стреляйте! Но вам придется стрелять много раз, потому что одной пули будет недостаточно! Я пойду прямо на вас, миссис Додж, отниму у вас револьвер и засуну его вам в глотку! Я иду, миссис Додж, вы слышите меня?
— Стой! Стой на месте! — завопила Вирджиния. Нитро…
— Нет никакого нитро! — Хейз двинулся к Вирджинии.
Стоя слева от нее, Бернс сделал знак Тедди, и она медленно двинулась к тем, кто стоял у барьера. Казалось, Вирджиния не заметила этого. Она смотрела только на Хейза, и рука ее тряслась.
— Я иду, миссис Додж, — продолжал Хейз. — Поэтому лучше стреляйте сейчас, если вы собираетесь это сделать…
И Вирджиния выстрелила.
Выстрел остановил Хейза. Но он стоял неподвижно только одно мгновение, как останавливается человек, когда слышит внезапный резкий шум. Пуля пролетела за целую милю от него, и он снова начал наступление, двигаясь к Вирджинии через всю комнату. Он видел, как Бернс провел Тедди за барьер и почти вытолкнул в коридор. Другие не двигались. Находясь на достаточно большом расстоянии от бутылки с нитроглицерином, они, тем не менее, застыли на своих местах, ожидая неизбежного взрыва.
— В чем дело? — спросил Хейз. — Нервы шалят до такой степени, что трудно прицелиться? Или слишком дрожат руки?
Вирджиния отступила к столу. На этот раз Хейз твердо знал, что она выстрелит. Он сделал шаг в сторону прежде, чем Вирджиния нажала на курок, и снова пуля пролетела мимо. Хейз улыбнулся и крикнул:
— Прекрасно, миссис Додж! Сейчас сюда явится вся городская полиция!
— Нитро… — сказала Вирджиния, еще дальше отступая к столу.
— Что за нитро? Нет никакого нитро!
— Я скину бутылку на…
И Хейз сделал прыжок. На этот раз он услышал, как пуля просвистела у головы. Он схватил Вирджинию за правую руку как раз в тот момент, когда она прицелилась в бутыль на столе, туго сжал ее запястье, а она со звериной силой старалась вырваться и достать бутыль другой рукой.
Хейз высоко поднял ее руку и ударил об стол, чтобы выбить из ее пальцев револьвер. Бутыль скользнула к краю стола.
Он снова ударил ее руку об стол, пальцы Вирджинии разжались, и револьвер упал на пол.
Она бешено извернулась, едва не выскользнув у него из рук, и в последнем отчаянном рывке, распластавшись поперек стола, бросилась к бутылке, стоявшей у самого края. Ей удалось вырвать руку, и тогда Хейз плотно обхватил ее и потянул изо всей силы назад от стола, схватив ее одной рукой за платье и подняв другую, сжатую в кулак, чтобы нанести удар, который, без сомнения, сломал бы ей шею.
Но удара не последовало.
Хейз медленно опустил руку, чувствуя, что не может ее ударить. Он только толкнул Вирджинию подальше, на другой конец комнаты. «Ах ты, сука!» — сказал он и нагнулся, чтобы подобрать револьвер.
Мейер с трудом поднял свою многострадальную голову.
— Что… что случилось? — спросил он.
— Все кончено, — ответил Хейз.
Бернс подошел к телефону:
— Дейв, давай сюда взрывников! Быстро!
— Взрыв…
— Ты слышал, что я сказал?
— Слушаюсь, сэр, — ответил Марчисон.
Из больницы позвонили в 7.53, после того как взрывники со всеми предосторожностями унесли бутыль. Бернс взял трубку.
— Восемьдесят седьмой участок, — сказал он. — Лейтенант Бернс.
— Говорит доктор Нельсон. Меня просили позвонить относительно того, в каком состоянии находится жертва нападения, Хосе Дорена. Он будет жить. Бритва прошла на расстоянии примерно четверти дюйма от артерии. Он немного побудет у нас, но выйдет здоровеньким. — Нельсон помолчал.
— Хотите узнать еще что-нибудь?
— Нет. Спасибо.
— Не за что. — Нельсон повесил трубку.
Бернс повернулся к Анжелике.
— Тебе повезло, — сказал он. — Касым остался жив, ты везучая.
Анжелика подняла на лейтенанта грустные глаза и сказала:
— Неужели?
Марчисон подошел к ней.
— Пойдем, милашка, у нас есть для тебя комнатка внизу.
Он поднял Анжелику со стула и подошел к Вирджинии, которая была прикована к радиатору.