Порой люди винят себя за то, что в своё время совершили ошибку, поступив не так, как следовало. Однако теперь я уверена, что ошибок не существует. Просто иногда мы выбираем более сложный путь вместо простого и потом страдаем из-за этого. Но только страданиями ничего не исправить. И если уж ты пошёл по пути боли и тревог, то нужно идти по нему до конца, не оглядываясь на тени прошлого. И тогда, быть может, извилистый путь твоей судьбы снова выровняется, превратившись в широкую и прямую дорогу, по который ты уверенно будешь идти дальше, не ведая напрасных сожалений и смело глядя в будущее.
И настанет тьма
Мужчина, сидящий рядом в метро, зашёлся в приступе астматического кашля, и я в сотый раз пожалела о том, что родилась в 2167 году, а не двести или триста лет назад, когда небо не было таким серым, воздух – мутным, а лица у людей мрачными. Мне ещё повезло, потому что одна из моих пра-пра-прабабок, когда экологическая ситуация в нашей стране, да и во всём мире ещё не приняла такой катастрофический характер, бросила свою высокооплачиваемую работу и дорогущую квартиру в столице и уехала в далёкую Сибирь, подальше от благ цивилизации и поближе к природе. Тогда ещё в далёкой деревне Сунтарка на левом берегу Енисея был просто оазис чистоты и экологического благополучия. Её дети родились здоровыми, их дети доже, и их дети. А потом достижения технологической революции пришли и сюда. Широкое развитие топливно-энергетического комплекса, бесконтрольное освоение природных ресурсов привело к подрыву сырьевой базы нашей страны. К тому же в 2046 году Россия за 798 653 495 триллионов рублей продала Бурятию, Читинскую область и часть территории Амурской области Великой Китайской державе, достигнувшей своего расцвета в первой половине 21 века, но так и не нашедшей решения своей демографической проблемы.
В принципе, у России не было острой необходимости в продаже собственной территории, пусть даже за бешеные деньги. Тут сыграла роль политика. Ни одному государству не захочется иметь конфликт с приграничным государством. К тому же китайское правительство, отказавшись от коммунистической идеологии и став на путь рыночной экономики, стало развиваться быстрыми темпами и тесно сотрудничать с Соединёнными Штатами Америки. Более того, тогдашний президент Америки Майкл Йорк на всех пресс-конференциях заявлял о готовности продать Китаю Аляску для решения их демографических проблем и расселения их многочисленного народа, что вызвало серьёзное беспокойство в российском правительстве. Решив из двух зол выбрать меньшее, Россия сделала китайскому правительству предложение, от которого оно не могло отказаться, продав часть Сибири и тем самым значительно увеличив территорию Китая.
Так вот, эта славная держава, вступив на путь рыночной экономики, с энтузиазмом и свойственной азиатам напором и энергией, бросилась осваивать достижения научно-технического прогресса, обогнав даже Японию, так и не получившую от России ни одного из гряды Курильских островов, потому что с очередным извержением действующего вулкана Алаид на острове Атласова, они ушли под воду, став дном Тихого океана.
И вот тогда, получив под боком передового соседа, рьяно использующего природные богатства увеличившейся территории, чтобы удовлетворить потребности своего многочисленного народа, российское правительство спохватилось и пожалело о своем широком жесте в пользу китайского народа. Российский Президент Дмитрий Головатый после первой экологической катастрофы, последовавший из-за взрыва на целлюлозно-бумажном комбинате, вследствие которого воды самого глубокого озера в мире Байкал оказались загрязнёнными и непригодными для жизни рыб и иных обитателей водных глубин, публично принёс извинения российскому народу, а председателя Правительства Михаила Шохина тут же отправили в отставку. Но сделанного не воротишь. Сибирь перестала быть благодатным краем и последним прибежищем для тех, кто боролся за здоровый образ жизни. Генофонд нации был безнадёжно испорчен. Здесь, как и по всему миру, дети стали рождаться больными и хилыми. Смертность возросла в десятки раз, и лишь единицам счастливцев удавалось дожить до пятидесяти лет. Современная медицина и фармакология, основанные на управлении биохимическими и физиологическими процессами в организме человека с помощью химического синтеза, только усугубила дело. Организм человека, отравленный ещё в утробе матери выбросами производственной жизнедеятельности общества, слабел от принимаемых лекарств, окончательно утрачивая свой природный иммунитет. Моей матери к двадцати годам поставили диагноз – легочная недостаточность. У меня же диагностировали эту болезнь уже в шестнадцать лет. Однако, когда после окончания школы, я приехала в Синеярск, за полторы тысячи километров от родного города, чтобы поступать в институт, то поняла, что моё самочувствие не столь безнадёжно, как у местных жителей. Запас здоровья, переданный мне предками, делал меня чуть ли не эталоном здорового человека.