— Определенно, безмятежность, — откликнулся Томас из-за ноутбука.
— Да, но постепенно это спокойствие начинает надоедать. С годами я обнаружил, что некоторые изменения в организации досуга помогают скоротать время и сплачивают команду.
— Ладно. Но сначала мне надо закончить с этими кастрюлями.
— Здесь некуда пойти развеяться.
— Это правда, Док.
— Ближайшие люди в пятистах километрах, да и те русские.
— Понял тебя.
— И живым ты туда, скорее всего, не доберешься.
— Звучит весьма оптимистично.
— Так что я собрал вещмешок и положил туда… ледоруб. Люк?
— Да, присоединюсь, когда домою посуду. Томас, сделай ход вместо меня.
— Я собрал вещмешок, — произнес Томас, — и положил туда ледоруб и альпинистскую веревку.
— Страховка, хорошо. Я собрал вещмешок и положил туда ледоруб, альпинистскую веревку и кошки.
Когда погода прояснилась, они отправились собирать геоданные. Погрузили на снегоходы снаряжение и еду с запасом и прихватили палатки на случай, если в походе настигнет буря и придется пережидать. Подготовка и погрузка всего необходимого заняли много времени. Если нужно было, они спрашивали совета у Дока, но он дал понять, что его задача — отвечать на вопросы. Я здесь только в качестве поддержки, сказал он. В общем техническом смысле. Для снятия показаний джи-пи-эс они выбрали надежные ориентиры: радиовышку, установленную тридцать лет назад и изображенную на нескольких аэрофотоснимках; место соединения двух хребтов у основания горы К-7; узкую скалу в самом конце хребта Гэррида. Сколько было возможно, проехали на снегоходах, а когда началась круча, двинулись пешком, таща за собой снаряжение.
Добравшись до ориентира, бодро приступили к делу: установили штативы и базовые блоки джи-пи-эс, дождались, пока приборы загрузятся, сняли и несколько раз перепроверили все показания. На запись каждого ушло по часу, поскольку блок связывался с несколькими спутниками и калибровал позицию с точностью до сантиметров. Пока ждали, Док готовил горячий шоколад и травил байки про свои первые годы на станции К.
Вечера были длинными и спокойными. Солнце не садилось, а только слегка оседало к горизонту, а затем снова взбиралось на небо. Вода в бухте стояла темная и неподвижная, а тишина — оглушающая. Работы было много, но часто приходилось подолгу ждать хорошей погоды. Коллеги много ели, мыли посуду, отчищали кастрюли, скребли стол и пол. Читали книги, которые Док собирал годами, почти все они были об Антарктике. Томас редактировал фотографии. Они записывали дневные результаты, строго по расписанию выходили на связь с Блафф-Пойнт, снова ухаживали за снаряжением, и все же по вечерам оставалось несколько часов свободного времени.
Ночью было иначе. Континент подставлял лицо солнцу, и лед медленно таял. Острые горные вершины удалялись от долины, и ледники вдавались в море. В расщелины, пересекавшие склоны более низких гор, падал свет, приобретая голубизну, которая по мере углубления темнела.
Легкий ветер нес вверх по склонам снежно-ледяную пыль.
Радиосигналы передавались лишь изредка.
— Я собрал вещмешок и положил в него ледоруб, альпинистскую веревку, кошки, водонепроницаемый колпак, яйцо, фотовспышку, слиток золота, страховочные ремни и нож для колки льда.
— Сколько ты этим занимаешься, Док?
— Извини, не понял — чем? Играю в эту игру?
— Да, в эту самую. То есть сколько ты здесь работаешь?
— Томас, твоя очередь. Это мой тридцать третий сезон на Полуострове, Люк.
— Тридцать третий? Мать честная! Тебе никогда не бывало скучно?
— Скучно? Ты за окно смотрел? Как тут заскучаешь?
— Ну да, тут красиво.
— Еще бы.
— Еще бы. Но я хочу сказать, разве это не приедается со временем?
— Приедается?
— Ну, разве можно бесконечно смотреть на айсберги и взбираться на горы?
— Ты ведь в курсе, что Антарктида — огромный континент?
— Это ясно. Но ведь большую его часть ты никогда не увидишь. В основном ты ездил на снегоходе, переносил бочки из-под топлива, ставил палатки, летал над этим Полуостровом во всех направлениях. И все это время был техником.
— Вообще-то раньше нас называли полевыми помощниками.
— Так и называли?
— Именно так.
— «ОТП» звучит лучше, чем «полевой помощник», Док.
— Сам бы я предпочел формулировку «проводник экспедиции».
— А если «помощник по техническим вопросам»? — предложил Томас из-за экрана ноутбука.
— Не пойми меня превратно, Док, здесь, конечно, здорово. Я никогда не смогу объяснить на Большой земле, какая здесь красота. Боюсь только, восторг скоро пройдет. Есть ведь предел и восхищению.