В этот момент из-за спины русского к окошку делает шаг местный мужчина, примерно одного возраста с русским, и показывает багровеющему и явно собирающемуся действовать местному парню какой-то пластиковый прямоугольник:
- Кезектын соңына тұр !.. ( встань в конец очереди !)
Парень за секунду бледнеет и, что-то бормоча, занимает место в конце очереди.
Русский священник переводит взгляд на нового участника «разговора» и чуть удивлённо благодарит:
- Спасибо. Обязан вам.
- Вы мне ничем не обязаны, просто лучше бы выучили язык страны, где живёте, уважаемый. – С абсолютно спокойным лицом поясняет собеседник. – Вы сейчас расставляете акценты конъюнктурно, а не по совести. И тем самым чуть грешите против истины, святой отец.
Русский чуть улыбается при обращении к нему, как к католику, но спрашивает об ином:
- В любом случае, благодарю, но в чём именно я против истины согрешил?
- Вы вплетаете национальный момент туда, где имеет место обычное бескультурье, - судя по виду, охотно поясняет местный. – Вы старше. Плюс вы священник, то есть, изначально уважаемый человек. Пацан, - кивок на парня в конце очереди, - явно из аула. Что такое очередь, красный сигнал светофора, правила движения – просто не знает. Или может не знать. Либо не иметь навыка соблюдения… Но уважение старших – рефлекс. Он вас просто не понял . Скажи вы ему то же самое на его языке, не пришлось бы размахивать руками. – Собеседник зачем-то оглядывается по сторонам, затем вновь обращается к священнику. – Национальным вопрос – одна из тем моей работы. Можно сказать… Поверьте на слово: им тут и не пахнет. Обычное бескультурье. С одной стороны. И неумение говорить на языке паствы, если вашим языком, с другой…
- Спасибо, учту, - обескураженно двигает бровями русский. – Хотя о языке паствы я бы поспорил. А почему тогда провизор меня игнорировала?
- Материнский инстинкт, - поясняет подошедший. - На говорящего на своём языке именно в такой ситуации, как аптека или больница, психика реагирует в несколько раз острее, чем на чужака. Не знаю, как быстро объяснить...
- Вы брать будете что-либо?! – доносится недовольный голос со стороны провизора, перекрывая всех присутствующих.
_________
После неожиданно информативной покупки деликатного предмета женской гигиены, озадаченный возвращаюсь в ресторан.
- Она не волновалась? – киваю на девочку (продолжающую есть) мулле. – Чуть задержался, мои извинения.
- Нет, вас же было всё время видно, - развеивает мои тревоги мулла. – Вы же через дорогу в аптеку вошли, всё же через стекло видно.
- Точно, - хлопаю себя по лбу, глядя себе за спину.
Где сквозь стеклянную стену отлично видна противоположная сторона улицы.
- Уважаемый, - вырывает меня из своих мыслей голос муллы. – Вот моя визитка, буду рад встретиться как-нибудь ещё. Если пожелаете. Пока вы были в аптеке, я немного попытался расспросить её, что у неё случилось.
- Сказал бы вам, да воздастся вам за труды ваши, но хочу просто выразить свою искреннюю признательность, что всё-таки помогаете преодолеть барьер…- начинаю.
- Исключительно ради вас, - перебивает меня мулла. - Я понял далеко не всё, что она хотела сказать, тут нужен кто-то говорящий на дари… но мне уже пора идти, а потому слушайте, что лично мне удалось понять на её ломаном узбекском…
Через две минуты мулла откланивается и убывает.
У меня хватает ума на несложную комбинацию: передаю купленные в аптеке прокладки девушке-официантке (специально для этого иду за стойку и разговариваю с ней шёпотом).
После чего она отзывает «мою» девочку куда-то в сторону служебных помещений и туалетов, они отсутствуют минут пять, и обратно Шукри возвращается уже в гораздо более бодром настроении.
Кстати, девочку звать Шукри. Кажется, от слова "спасибо" по-арабски?
Слава тебе, Господи.
Теперь можно и подумать, что делать дальше: всё равно до начала работы пробирного отдела почти восемь часов.
Примечание.