- Это был русский язык, - чуть удивляется женщина. – В этой стране, русский – язык межнационального общения. Народов-то много. А что?
- Странно… да хотела кое-что спросить. А какие тут народы живут? Если удобно сейчас об этом расспрашивать. А то мы с братом как-то об этом не говорили раньше. А сейчас, когда надо осваиваться, - девочка не заканчивает фразу, но слово «одной» подразумевается, - я почти ничего не знаю.
- Так. Спокойно, не плачь... Живёт более ста народов. Более половины населения – казахи, их же язык и является в этой стране государственным. На втором месте идут русские. Соответственно, русский язык – язык межнационального общения, на нём говорят все. Ну, почти все, - поправляется таджичка. - Хотя, вместе с русскими по-русски говорят и украинцы, и немцы, и многие другие народы, но ты о них вряд ли слышала в Афганистане. Тебе сейчас проще их всех считать русскими. По крайней мере, в поведении и в их религии они между собой почти не отличаются. Если только рецептами колбасы и блюд из свинины, - неожиданно вспоминает что-то женщина и улыбается своим мыслям. – Но тебе это явно не пригодится.
- Да… А как может быть то, что я видела? Казахи очень часто говорят по-русски, особенно с русскими, русский язык отличается от казахского на слух даже для меня. А русских, говорящих по-казахски, я не видела? Это что, получается, что хозяева в этой стране говорят на языке гостей? Почему так, если должно быть наоборот?
- Ты поднимаешь вопрос, над которым уже много лет бьётся целое министерство образования и науки, девочка, - искренне веселится женщина. – Сразу оговорюсь: никакой проблемы в этом нет. Так исторически сложилось со времён Империи, сейчас просто многое идёт по накатанной, по инерции. Но ситуация исправляется! Вообще-то, если честно, на бытовом уровне нет большой разницы, на каком языке говорить. Просто русский язык именно в этой стране поймут в большем количестве мест, большее количество людей. А казахский язык – уважение к хозяевам; если говорить по-казахски, тебе будет проще двигаться по государственной службе. Если на ней окажешься. – Женщина снова чему-то улыбается (видимо, своим мыслям) и продолжает. – Ещё одна деталь. Единственное ограничение. Чтоб стать президентом, в этой стране казахский язык знать обязательно: без теста по государственному языку, тебя не зарегистрируют кандидатом в президенты перед выборами. – В этом месте Сохибджомол с Шукри смеются вместе, потом женщина продолжает. - Кстати, а как ты отличаешь казахский от русского на слух? Если не знаешь ни одного из них?
- Казахский же тюркский язык, - чуть пожимает плечами девочка. – От узбекского хоть и отличается, но родство речи же слышно. Тюркская основа узнаваема. Узбекский я немного знаю после Термеза. А русский язык вообще иной. И сами русские от казахов на вид здорово отличаются.
- Ещё бы! – кивает Имроншоева. – Что есть, то есть…
- Хотела ещё спросить. Я не поняла вашего разговора, но услышала, что вы говорили о фарси, таджики… Если не секрет, о чём была речь?
- Ты не в курсе местных реалий, - отмахивается Имроншоева. – По инерции, со времён Империи, на всей её бывшей территории таджикский, фарси и дари считаются тремя разными языками. Соответственно, считается, что в Иране, Таджикистане и Афганистане, говорим о Севере Афганистана, живут три разных народа. Хоть и родственных, но разных. Ну, как русские, украинцы и беларусы, если тебе что-то говорят эти названия.
- «Русские» - говорит, остальные нет, - задумчиво кивает девочка. – Но ведь о нас – это же неправда? Мы же все один народ. Только разделённый границами.
- Именно, - кивает Имроншоева. – Но тут дело в том, что в своё время, во времена Империи, специалистов по страноведению нашего региона в столице Империи было немного. Помимо того, выходцев из нашего народа, как бы это поделикатнее… В общем, пробиться в руководители представителю нашего народа было труднее, чем русскому. – Обтекаемо и дипломатично закругляет какую-то недосказанную мысль Имроншоева. - Плюс, в Таджикистане, в двадцатых годах, сто лет назад, перешли на русский алфавит. А между Афганистаном и Ираном была политическая граница: правители разные. Вот русские, не понимая языка, и считали, что мы – три разных народа. Ну и, до кучи, местные тюркские племена порой тоже ориентировались на религию: в Иране же шииты. С ханафитским масхабом суннитов, доминирующим тут, граница довольно чёткая. У вас и у нас, в Таджикистане, в Бадахшане, вообще много исмаилитов. Вот всё и перепуталось из-за религии и политических границ. Русский мулла в тонкостях фарси не понимает, ни в языке, ни в народах. А наш сотрудник не стал терять время, ему что-то объяснять.