— Я могу его увидеть? — спросила она у Андрея, но ответил я:
— После выписки… — она посмотрела на меня заплаканными глазами, у меня даже сердце дрогнуло. Так недолго и согласиться… На всё, что угодно…
— Вообще-то, нет… — мы вместе перевели взгляд на Андрея. — Созон — это одна из личностей Олега. И, пока, я думаю, он главенствующий. Он сильно зол на тебя. И на тебя тоже, — он обратился ко мне.
— На меня? — переспросил я.
— Да. Из того, что я узнал, ясно, что Созон появился в тот момент, когда Олега пытались убить. Его более сильная личность смогла вытащить Олега оттуда. Возможно, детская травма не проявилась бы так остро, если бы не эти события, когда его собственная жизнь оказалась на волоске от смерти.
— Он рассказал что там произошло? — осторожно поинтересовалась Ангелина.
— Да. С охотой. Уверена, что хочешь это знать? — кажется, она испугалась — сжала мою руку. Я, в ответ, накрыл её руку своей второй рукой.
— Да. Говори, — решительно согласилась она.
— Олег не захотел участвовать в их страшном бизнесе — торговле органами. Изначально они преподнесли идею, как альтруистичную — оказание медицинской помощи бездомным, нуждающимся и незащищённым слоям. Но это было прикрытием для торговли органами. Он захотел уйти. Но они решили, что он сдаст их. Сначала они собирались просто убить его. Но потом решили «повеселиться». Это я цитирую. Они пытали его и издевались, — я почувствовал, как она задрожала, и придвинулся ближе. — Когда трое из них куда-то ушли, Созон обманул одного оставшегося и сбежал, — Андрей замолчал.
— Продолжай. Я выдержу, — храбро попросила она, хотя, всё ещё дрожала. Кажется, даже больше, чем раньше.
— Позже, когда он мстил им, то выяснил, что, когда он сбежал, они убили того парня, которого он обманул. И именно его выдали за Олега. Отец одного из убийц устроил так, чтобы всё было оформлено, как надо.
— Но как же мама с папой не узнали? Не поняли, что это не Олег? — она заплакала. Я стал гладить её руку, и попытался успокоить её, объяснив:
— Из-за состояния тела, думаю… И, наверное, схожести убитого с Олегом, — она посмотрела на меня. Я видел в её глазах, что она вспоминает и складывает картинку воедино. — Я тоже решил, что это Олег. Помнишь? Рост, цвет волос совпадали. А лицо было неузнаваемым, — она кивнула, и склонив голову, заплакала снова. У меня сердце было готово разорваться на части, а всё, что я мог — это гладить её руку, пытаясь успокоить. Минут через пять она затихла, а я спросил у Андрея: — Но почему он так зол на нас? Этот Созон?
— Это расстройство довольно сложная штука. Взаимодействие между личностями может быть не отрегулировано. В его искажённом восприятии — вы подвели Олега. Вы не помогли и не спасли его. А потом, Олег часто думал о вас и страдал. И всё это вылилось в ненависть к вам.
— Олег не говорил, почему раньше не пришёл к нам? — мне всё ещё с трудом верилось в происходящее.
— Как я сказал, Созон преобладающая личность. Почти постоянно руководит действиями он. Олег появлялся, но на очень короткие промежутки времени. Как, к примеру, когда спасал Ангелину, или, когда оставлял подсказки в делах об убийствах женщин, — Ангелина снова заплакала.
— Ты сможешь ему помочь? — спросил я Андрея, в надежде, что его ответ принесёт ей немного успокоения.
— Надеюсь. Со временем… Как я уже сказал, это сложное расстройство. Но я сделаю всё, чтобы помочь, — он аккуратно положил руку на здоровое плечо Ангелины.
— Спасибо, — прошептала она. Он кивнул.
— Ладно. Мне пора, — мы попрощались с ним, и он ушёл.
Она просто молча смотрела в одну точку. Я сидел неподвижно. Она заговорила так тихо, что я не сразу разобрал и понял:
— Ты можешь лечь рядом? — она подвинулась и я лёг рядом с ней. Она повернулась на бок, и легла головой мне на плечо. У меня чуть сердце из груди не выскочило. А потом я услышал, как она плачет. И я ощутил её душевную боль, как свою физическую. Мне невыносимо хотелось унять её боль. Но я не знал как. И было страшно, что обняв её, я могу потревожить её раненную руку. Но слышать её плач, и ничего не делать, было просто невозможно. Я чуть повернулся, и всё-таки обнял её, сначала нерешительно и очень осторожно, а, когда она мучительно всхлипнула, я просто прижал её покрепче, и стал гладить, чтобы успокоить. Про себя я всё повторял то, что мне было уже знакомо давно: всё будет хорошо, Ангел… Я повторял это, как молитву, пока она не затихла. А потом я лежал не двигаясь, пока она не уснула.
Я слушал её дыхание, и думал, как ей помочь. Нужно было разобраться в ситуации с Олегом. Я анализировал то, что уже знал, и думал, что нужно выяснить ещё, чтобы картина была полной, когда увидел в дверях Максима, с цветами в руке. Он выглядел так, будто ему одновременно в спину и в сердце всадили по ножу и провернули. Я попытался дать ему знак, чтобы он зашёл, но он развернулся и ушёл. Идиот! — выругался я про себя. Ангел теперь расстроится… Она, словно почувствовала что-то, стала всхлипывать во сне.
— Тише, Ангел, тише. Всё будет хорошо, — прошептал я ей в волосы. И Олегу поможем. И этому… идиоту всё объясним… Нашёл время и место для ревности! — ругал я его в своих мыслях. — Всё будет хорошо, Ангел… — снова повторил я, потому что она снова заворочалась во сне. Она, будто услышала и поняла меня. Расслабилась и дальше спала спокойно.