Подперев шкафчиком окно, я сообразил, что забыл про Роксану. Она оказалась в кухоньке и смотрела на меня с немалым изумлением. Я не знаю, что я почувствовал - облегчение или досаду. Может, останься она во дворе, и сама с мужиком договорилась, а меня оставили бы в покое. Не готов я морально всяческих одалисок защищать, не моё это дело.
– Что случилось, о, мой господин и повелитель? - пропела дива.
Интересно, она каждый раз будет это "господин и повелитель" добавлять? Даже если "пожар!" кричать придётся? Я со стоном сполз на пол. Как я не подумал, что мужик может нас подпалить!
– Роксана, - прохрипел я, - там за тобой пришли. Волосатый великан с десятком цепных псов…
Прелестница наклонила голову и посмотрела на меня с любопытством.
– Ты неимоверно проницателен, о мой господин! - улыбнулась она, показав идеально ровный ряд жемчужных зубов, - это действительно за мной. Так достань же скорее свой меч, о мой повелитель, и сразись с этими тварями!
– Ду…ш-шечка, - просипел я, вовремя сообразив, что хамить дуре сейчас не время, - у меня нет меча, только топор и вилы! Ты не могла бы с ним договориться, пока он дом не подпалил? Откуда ты сбежала, если за тобой такого бандюка прислали?
– Как - нет меча? - встревожилась красавица, - а где же он? Ты же господин и повелитель Белого меча света?
– В лесу остался! - обозлился я. - Повёл меня в лес и начал с какой-то нечистью лобызаться! И прекрати обзывать меня господином и повелителем!
– Но, - пери явно была в шоке, - но он же должен находиться внутри тебя, о мой… в смысле он должен быть внутри твоего тела и вести тебя в бой, заодно сообщая тебе все свои воинские умения… Ты протяни руку вперёд, о по… Протяни руку! Правую!
Я протянул руку вперёд, и, совершенно естественно, никакого мифического клинка в ней не появилось. Я также был абсолютно уверен, что вытащить его из позвоночника мне тоже не удастся.
– Но… где же он? - Роксана смотрела на мою руку с нескрываемым ужасом.- Меч должен появиться прямо в руке, ведь ты говорил с ним? Ты слышал его?
– И говорил, и слышал, и следом шёл, только я не думал, что этот псих должен где-то во мне прятаться, хотя… он тоже что-то такое говорил…
– Но как же… где же… - на глаза Роксаны навернулись слёзы, а губы затряслись. Говорят, в такие минуты мужчина должен почувствовать себя сильным и смелым, но мне больше всего захотелось вылезти в окно и бежать отсюда куда подальше. Я бы так и сделал, если бы не был уверен, что собаки уже сидят вокруг дома и только меня и караулят.
И в этот момент послышался давно ожидаемый мной стук в дверь.
Пятница, 22.00
Мы переглянулись. Ничего, кроме банального "Кто там?" мне в голову не пришло. Стук повторился. Мои зубы выбили ему вполне достойный аккомпанемент. Третий раз стучать не стали, зато за дверью раздался звучный бас:
– Роксана! Открывай подлая изменница, о помесь кобры и гиены в облике трепетной лани! Тебе всё равно не спрятаться от моих верных собак, вскормленных нежнейшим черепашьим мясом! Открой по-хорошему, дрянь!
Говорил он не по-русски, но я всё понял. Впрочем, даже если б и не понял - не догадаться было сложно. Роксана молчала, опустив очи в пол, и кусала губы.
– Никакой шах уже не защитит тебя, тварь! - продолжал надрываться мужик, - тебе всё равно никуда от меня не деться!
Мы дружно молчали, пересчитывая доски пола под аккомпанемент зубной чечётки. Я взял вилы и протянул красавице, сам же схватился за топор. Мужик начал ломиться в дверь. Как выяснилось, и дверь и комод были сколочены на славу, потому что трещали, но не поддавались. Я, наконец, взял себя в руки, схватился за стол, и поволок его к окну. Какое счастье, что мебель здесь самодельная и массивная! Перекрыть полностью второе окно мне не удалось - поставленный на попа стол достал только до половины - и я лихорадочно огляделся в поисках чего-нибудь, что можно на этот стол поставить. Бросился в спальню, скинул с кровати кучу подушек, и поволок её к третьему окну. Кровать была железная, с пружинами вместо матраса, но зато длиннее стола, и должна была перекрыть третье окно полностью. Я не успел. Ножки кровати зацепились за дверной косяк, и, пока я пытался их освободить, раздался звон разбитого окна. Топор, где топор?
Я метнулся к топору, и увидел, что Роксана, со сноровкой, достойной профессиональной снопометательницы, тычет вилами в окно, из которого лезет оскаленная собачья пасть. Я твёрдо уверен, что моя голова поместилась бы в этой пасти целиком.
Снова зазвенели стёкла, и такая же псина полезла во второе окно. Я подбежал к столу и хватил по волкодаву топором. Топор грубо хрякнул, и вошёл в боковушку столешницы. Громадные зубы щёлкнули и сомкнулись на топорище. Собака смотрела на меня налитыми кровью глазами и стискивала зубы на рукоятке топора. Моя кисть оказалась в каком-то миллиметре от кошмарных зубов. Я выпустил топор, и схватил стул. Совершенно крепкий дубовый стул разлетелся о голову пса. Тут я сообразил, что топор намертво увяз в столешнице, а собака висит на топоре, перекрывая собой путь другим псам, поэтому лучше бы её пока не трогать. Я быстро глянул на Роксану, и обнаружил, что она завалила вилами уже двух псов, которые достаточно надёжно перекрыли собой окно. Морды у собак были истыканы вилами, кровь вперемешку со слюной стекала с них на пол. Через спину верхней твари пыталась протиснуться еще одна жуткая морда, но прелестница, ухватив своими изящными пальчиками рукоять вил, совершенно профессионально воткнула их в налитый яростью глаз. Пёс захрипел и издох.
Наступило затишье, прерываемое рычанием пса, боровшегося с топором. Роксана подхватилась с места и не менее профессионально прикончила и эту тварь. На наше счастье, зубов та так и не разжала.
– Если подумать, - усмехнулась она, - вилы не так уж сильно отличаются от копья. Поди возьми в печке ухват, всё равно больше нет ничего, не вытаскивать же у этой из пасти топор!
Я пошёл за ухватом. Даже скорее поплёлся, потому что ноги у меня подкашивались. Ухват заострённых концов не имел, так что я не представлял, как им можно пришибить пса. Разве только оглушить на время.
И тут затрещала дверь.
– Открывай, скотина! - надрывался бугай, - Если откроешь добром, я пощажу тебя, а прирежу только твоего любовника, этого ублюдка змеи и скорпиона! И это будет милость по отношению к нему, потому что я не отдам его шаху! Открой, о лживое отродье дохлой гиены, иначе я подпалю дом!
– Тяни время! - зашипел я, а что ещё оставалось, - вишь, опять витийствовать начал, авось еще минут десять продержимся!
Роксана поморщилась, встала сбоку от двери, и в этот момент раздался непонятный звук, состоящий из хруста и бульканья, а затем послышалось сдавленное рычание собак. Минуты две они бесновались, и всё стихло.
– Эй, народ, вы там живы? - послышалось из-за двери, - открывайте, пришёл добрый дядя и вас спас!
Пятница, 22.45
– Это кто? - прошептала Роксана.
– Я так думаю, что это твой Меч света, - ухмыльнулся я, - больше некому.
– А может, это Аризган притворяется? - предположила девушка. - Эй, добрый дядя, поди, обогни дом, мы на тебя в окошко посмотрим! А то вдруг ты не добрый дядя, а оборотень или вампир?
– Да запросто, - ответил голос, - только если я оборотень или вампир, ты это в окно всё равно не разглядишь.
Мы двинулись к окнам, и тут обнаружилось, что за собачьими трупами ничего не видно.