Фогард проявил необычайную резвость и в мгновение ока, ничего не сказав, выскочил из комнаты.
Я остался, по-прежнему оглушенный женитьбой и многочисленным потомством. Больше всего меня страшило обстоятельство, что кошмары имеют свойство сбываться.
8
Обычно заказчики стремятся всеми силами изменить свою внешность. Им кажется, что, если они приклеят синюю бороду, мохнатые брови или усы, свисающие до пупа, их будут воспринимать в двадцать раз серьезнее. Подобное заблуждение все еще имеет место в среде личностей, ступивших на преступный путь, и, если во вкусе им при рождении было отказано категорически, пиши пропало. В лучшем случае дело ограничивалось плащом с глубоким капюшоном, что скрывает физиономию, и замогильным голосом. Или, на худой конец, карнавальной маской, какие почему-то любят надевать женщины.
Все это напрасная трата сил и времени. Поверьте, на нас, профессионалов взломщического фронта, подобные фокусы производят только одно впечатление из всех возможных. Мы давимся от смеха, хотя внешне остаемся серьезнее не бывает.
Случается, конечно, что заказчику наплевать на условности, и он приходит в каморку Фогарда словно к себе домой, без маскировки и вороха театральных эффектов. Такие субъекты сразу настраивают на нужный лад.
Так же было и с этим типом. Он вошел, плюхнулся на стул и, мне показалось, еле сдержался, чтобы не забросить на край стола ноги в ботфортах. Что-то в нем было залихватское, роднившее его с ландскнехтами, рейтарами и прочей бродячей военной братией. Подкрученные кавалерийские усы, может быть? Или сверкающие, словно у мартовского котяры, зеленые глаза? Думаю, и то, и другое, и сама манера держаться.
Одет не вычурно, даже скромно, но во все дорогое. На голове шляпа. Тяжелая шпага на поясе – вообще произведение искусства. На эфесе блестят весьма недешевые камешки, и сам он почти целиком из золота.
Фогард уже знал его. Мне заказчик представился бароном Виртольдом – без всяких церемоний и громогласно.
– Так-так, – сказал он, улыбаясь. Такими улыбками сбивают с ног женский пол, однако и мы с Бом-Бомом почувствовали некую дезориентацию. – Вся честная компания собралась! Здорово!
– Не могу не согласиться, – ответил я. Виртольд не мог не располагать к себе, но все равно я щурился вежливо-настороженно.
Собственно, он такой же барон, как я – учитель танцев. Впрочем, не отрицаю, что титул имеется, полученный не так давно за какие-нибудь заслуги перед короной. В остальном же Виртольд производил впечатление чистопородного авантюриста, разбойничьей крепкой косточки и всего такого прочего. Короче, человек из смежной сферы деятельности.
Прелюдия закончилась, пора приступать к делу. Фогард Бом-Бом предложил Виртольду вина, но тот отказался. Тогда предложил мне. Я сказал, что не против промочить голосовые связки.
Вино появилось из другого потайного шкафчика. Пока оно лилось в кубки, Виртольд рассматривал меня немигающими веселыми глазами и подкручивал левый ус. Еще когда он вошел, я заметил, что на мизинце его левой руки не хватает фаланги. В целом же его верхние конечности, как можно было ожидать, безусловно, принадлежали фехтовальщику, а не просто щеголю, который таскает с собой шпагу только для того, чтобы при помощи нее охмурять юных дев.
– Так, – сказал Виртольд, – не люблю долгих церемоний! Давайте сделаем все быстро, даже по-военному, если не возражаете!
– Служили? – поинтересовался я.
– Доводилось. Там да сям. Во славу его величества. – Виртольд махнул рукой. – Ладно. Это к делу не относится. Вы спригган? Знаменитый Локи Неуловимый?
– В точку.
– Все, что о вас говорят, – это правда?
– Ну говорят многое, – ответил я, скромно покрываясь румянцем.
– Что вы… обладаете этой штукой… антимагией, что ли?
– Обладаю.
– Хорошо. Очень занятно. Я никогда о таком не слышал.
– Ну вообще-то я такой один.
– А другие спригганы не владеют антимагией?
– Насколько я знаю, нет.
Виртольд довольно кивал. Все это походило на допрос, но чего только иной раз не услышишь от господ заказчиков. Бывает, спрашивают такое, что волосы дыбом поднимаются. Понять их можно – в таком щекотливом деле любому нужны твердые гарантии.
Нынешний гость не стал исключением.
– Позвольте провести в этой связи небольшой тест, – сказал барон, посмотрев сначала на меня, потом на Фогарда.
– Какой тест? – Агент строил из себя моего строгого дядюшку. Он всегда такой, когда возникает необходимость отстаивать мои интересы. – Для чего?
– Я хочу убедиться в наличии этого уникального дара у Локи Неуловимого. Ничего личного, просто небольшая предосторожность.
Я хмыкнул. Видали и такое. Не все клиенты, конечно, знали про антимагию, но те, кто знал, тратили некоторое количество времени, чтобы раздобыть тому доказательство.
Однажды тут был волшебник. За большие деньги он предлагал мне провести полнейшее обследование моего организма, ну полнейшее, разве что не заикался о вскрытии (хотя, наверное, и мечтал об этом). Я отказался наотрез, хотя нуждался в средствах, а Фогард едва не выставил кудесника за дверь при помощи тяжелой палки.
Виртольд достал из кармана какую-то вещицу ромбовидной формы, с гравировкой, изображающей паука.
– Это амулет. Его назначение – уберегать носителя от различных болезней. Он индивидуален, изготовлен на заказ. Его не может взять в руки никто другой, кроме меня. Если кто-то его сворует, то далеко не унесет, потому что амулет моментально нагревается до высокой температуры. Испытано неоднократно. – Барон с вопросом воззрился на меня, потягивающего вино из кубка. – Я привык во всем пользоваться проверенными данными, – добавил он. – Повторяю: ничего личного. Если у вас есть антимагия, вам нечего бояться. Дело есть дело.
Фогард недовольно покряхтел, передвигая туда-сюда свое седалище.
– Решать тебе, Локи. Извините, господин барон, это не от недоверия к вам, однако… надо всегда быть начеку…
– Вот именно, – отозвался Виртольд, глядя не на него, а на меня.
– Какая разница, – ответил я. – Результат один.
В моем присутствии не работало ничто магическое. Моя аура начисто вырубала любые сильные заклятия – даже пятого и шестого уровня, если я правильно помню. Те, кто приходил сюда с багажом разных волшебных бирюлек в карманах (многие носят их пачками, на все случаи жизни), вскоре убеждались, что их талисманы, амулеты и обереги потеряли свою силу.
Виртольд был не дурак. Наверняка, кроме этой безделицы, он больше ничего с собой не взял.
Посмотрев в его сверкающие веселые глазищи, я хмыкнул и взял паучий амулет.
Взял, покрутил в пальцах, подкинул несколько раз.
В комнате шумно дышал Виртольд.
– Три тысячи демонов! Это правда! – прохрипел он. – Однажды я сам видел, что случилось с пальцами карманника, который попробовал его у меня стащить!
– Придется вам теперь его выбросить, – сказал я, кладя амулет на стол. – Или обратитесь к волшебнику, который накладывал заклятия. Хотя, опыт показывает, это бесполезно.
Виртольд покачал головой с нескрываемым, как говорят, уважением. Мне было лестно наблюдать, насколько сильно ошеломлен клиент. Обычно это поднимало меня в собственных глазах.
Барон спрятал бесполезную теперь безделушку в карман.
– А разве не должно быть при этом… ну не знаю – шума, грохота, фейерверка? Ну когда чары лопаются?
– Такое бывает, – ответил я. – Нечасто. Когда массивы заклятий опутаны сигнальными нитями, они могут производить все то, что вы сказали. Но для этого требуется высокая квалификация мага. Он должен так сотворить образ, чтобы сигналка вырубилась чуть позже всего остального и успела проорать «Караул!». Сталкивался я с подобным. Это единственное, что может стать препятствием на моем пути, ибо на вой и треск обязательно сбегается охрана. Но опять же – это исключение. Если вы используете особые заклинания-отмычки, которые борются с такими защитами, тогда другое дело. Тут я не специалист. Мне особых знаний не требуется.