Имя человека, который оценил мой рассказ, было Джуди, а фамилия Пэлмер. Кто-то постучался ко мне после обеда, я открыл дверь и увидел ее. В руках она держала журнал. Ей было всего-навсего четырнадцать — завитки каштановых волос и красная лента, повязанная бантиком чуть выше лба.
— Вы мистер Бандини?
По ее глазам я понял, что она прочитала «Собачка смеялась». Я понял это мгновенно.
— Вы прочитали мой рассказ? И как, вам понравилось?
Прижимая журнал к груди, она улыбнулась:
— Я думаю, он прекрасен. О, это так здорово! Миссис Харгрейвс сказала, что это вы написали. И еще она сказала, что вы можете подарить мне экземпляр.
Сердце заклокотало у меня в горле.
— Входите! Пожалуйста! Садитесь! Как ваше имя? Конечно, вы получите экземпляр. Обязательно! Только зайдите!
Я заметался по комнате, выбирая стул получше. Она села с таким изяществом. Платьице, совсем еще детское, скрывало ее колени.
— Хотите воды? Сегодня так жарко. Вас, наверное, мучит жажда.
Но она отказалась. Она нервничала. Я видел, что напугал ее, и старался вести себя вежливее, мне не хотелось, чтобы она ушла. В те дни у меня еще оставались кое-какие деньги.
— А хотите мороженого? Или я угощу вас молочным коктейлем?
— Я не могу, мама будет сердиться.
— Вы тоже здесь живете? А ваша мама, она прочитала мой рассказ? Да, как ваше имя? Мое имя, надеюсь, вы уже знаете? Я — Артуро Бандини.
И я гордо улыбнулся.
— О, да!
Дыхание ее заволновалось, и глаза расширились от восторга, так что мне захотелось броситься к ее ногам и заплакать. Я чувствовал щекотание в горле — позыв к рыданиям.
— Точно не желаете мороженого?
Она была очень трогательная, сидела, склонив розовый подбородок и прижимая журнал крохотными ручками.
— Нет, спасибо, мистер Бандини.
— Может быть колы?
— Спасибо, нет.
— Рутбир?
— Пожалуйста, не беспокойтесь.
— Ну, как же вас зовут? Меня… — и осекся.
— Джуди.
— Джуди! Джуди! Джуди! Прекрасно! Как имя звезды. Это самое чудесное имя, которое я когда либо слышал!
— Спасибо.
Я открыл платяной шкаф, в котором хранил журналы. В запасе у меня еще оставалось штук пятнадцать.
— Я подпишу вам. Что-нибудь хорошее, специально для вас.
Ее лицо вспыхнуло восхищением. Эта маленькая девочка не притворялась, она действительно была взволнована, и ее искренняя радость, словно прохладный поток воды, струилась на меня.
— Я дам вам два экземпляра и оба подпишу!
— Вы настоящий мужчина, — сказала она, наблюдая, как я открываю бутылочку с чернилами. — Я поняла это по вашему рассказу.
— Ну, я не совсем еще мужчина. Я не намного старше вас, Джуди.
Мне не хотелось выглядеть стариком перед ней. Я старался молодиться, насколько это возможно.
— Мне всего лишь восемнадцать, — соврал я.
— Всего?
Она была явно изумлена.
— Ну, будет девятнадцать через пару месяцев.
Я написал в оба журнала что-то приятное. Не помню дословно, но это было неплохо, то, что я писал, шло от самого сердца, потому что я был очень ей благодарен. Но мне не хотелось ее отпускать, хотелось слушать ее голос, такой тихий и почти бездыханный, хотелось задержать ее в моей комнате насколько это возможно.