– Представься и скажи, что звонишь им в связи со смертью жены. Ну, чего сидишь?
Квасов приложил трубку к уху.
– Алло, это Квасов Николай вас беспокоит. У меня жена на днях тут утонула,
и в полиции мне сказали, что она могла написать завещание. Не посмотрите? Кто сказал? Посохин… Да, Павел Петрович. Я у него сейчас на допросе по случаю гибели жены.
Выслушав ответ, Квасов с растерянным видом протянул трубку майору.
– Есть завещание. Я и не знал.
– Самое время, Николай, выпить нам с тобой чайку с лимончиком. Присаживайся.
Майор взял у Квасова трубку.
– Алло, Юлий Маркович? Это Посохин. Спасибо за помощь!
Глава 9
Утром во вторник Валентина Васильевна снова пошла на пляж, чтобы как следует осмотреть то место, где, по словам Алексея Смазнева, тридцатого мая выпивали Карманов, Табанин, некто третий и, вероятно, не без удовольствия примкнувшая к ним Раиса Квасова.
По дороге к реке Рыбакова встретила старушку, которая пасла около дюжины коз на прибрежном лугу. Благообразная пастушка и ее ухоженное белоснежное стадо на фоне изумрудной травы смотрелись и живописно, и в тоже время несколько комично. Валентине Васильевне непроизвольно пришли на память картины Ивана Генералича.
– Маркиза, Розочка! Не разбредайтесь, девочки! – то и дело приговаривала старушка. – Эммануэль, сейчас получишь по попе! Хочешь по попе, плохая девчонка?
«Любопытно, – глядя на коз, подумала про себя Рыбакова, тотчас забыв и о попе Эммануэль, и о югославском художнике-самоучке, – а где паслась в позапрошлый понедельник скотина Ивана нашего Дронова? Он ее все время в разных местах привязывает, но обязательно недалеко от речки. И забирает вечером часов в девять. Мог, ведь, что-нибудь и заметить, если не был сильно пьян».
Интересовавшая Рыбакову полянка оказалась размером примерно три на три метра, и, вероятно, в хорошую погоду регулярно использовалась бирючинскими адептами Бахуса для богослужений.
За одним из кустов виднелась куча мусора – стеклянные и пластиковые бутылки, в основном пивные, пустые консервные банки, мятые пачки из-под сигарет. На самой полянке валялись несколько пестрых обрывков газет и большой желтый пакет из-под чипсов. Траву на этом пятачке, как ни странно, до сего дня любители пикников вытоптать, еще не успели. Присмотревшись, Валентина Васильевна заметила в ней изрядное количество окурков и жженых спичек.
– Мамма миа, что здесь можно найти?! За прошедшую неделю тут наверняка уже не одна компания погуляла.
Протиснувшись между кустами, Рыбакова прошла на середину поляны. С трех сторон ее окружали густой кустарник и, не менее чем в пол-обхвата, деревья. Открыт был только спуск к реке.
Женщина сошла к воде и осмотрелась. Широкую полоску влажного песка, на которой сегодня еще никто не оставил следов, вяло поглаживал прибой. На мелководье, сверкая чешуей, суетились мальки. Может Квасова на этом месте в тот вечер и купалась, подумала Валентина Васильевна. Дно здесь, вроде, песчаное. Водорослей не видно.
Немного понаблюдав за стайкой рыбешек, она разулась и вошла в воду.
– Черт! – сделав несколько шагов, Рыбакова инстинктивно поджала правую ногу. Отступив в сторону, она завернула рукава рубашки и, наклонившись, достала со дна ракушку. Она была увесистая, с довольно острой кромкой.
– Зараза!
Рыбакова швырнула ракушку подальше в реку и, подняв ногу, внимательно ее осмотрела. Потом она ощупала подошву пальцами – пореза, вроде, не было.
– Черт! – снова воскликнула женщина, но уже радостно. – Как я сразу не поняла!
Она опустила ногу, наклонилась и стала осторожно шарить по дну руками.
– Да их тут видимо – не видимо! – выпрямившись, Валентина Васильевна, разжала мокрые ладони, на которых лежало несколько ракушек разного размера.
Положив ракушки на песок, она сполоснула руки и, торопливо обтерев их носовым платком, достала из заднего кармана шортов мобильный телефон.
– Алло! Павел? Да, это Рыбакова. Вы где сейчас?.. Да, поняла. Можете подъехать на старый пляж?.. Я вам кое-что хочу показать… Да, важно. Через сколько?.. Я подожду.
Рыбакова спрятала телефон в карман и, взяв двумя пальцами кроссовки за задники, прошла на тот участок пляжа, где было удобнее всего купаться.
Песчаный плес еще пустовал: бирючинцы так рано на пляж не ходили, а приезжих в городке в начале июня было пока мало, хотя недавно в интервью областной газете глава местной администрации и рекламировал Бирючинский район как «маленькую Швейцарию». Подавляющее число бирючинцев с ним согласилось: и ландшафт, а главное цены в магазинах и на рынках были здесь действительно «швейцарские».