— Замолкни, Гэвин, — рявкнула Лиззи. — Никому не интересно, какие вопросы ты задаешь.
Мюррей два раза медленно постучал кончиками пальцев о бедро.
— Я забрал флягу из сумочки до того, как полиция изъяла личные вещи Лиллиан.
— А результаты вскрытия? — спросила Рут.
— Я попросил Мо Грина изменить отчет.
— Ура! — ухмыльнулся Гэвин. — Молодец, Мюррей!
— Ради успеха кампании? — скривилась Рут. — Отлично, папа.
Лиззи подумала: почему Рут так жестока к Мюррею? Эта насмешка, похоже, рассердила отца, потому что он зло взглянул на старшую дочь:
— В то время мне было наплевать на кампанию. Я просто не хотел, чтобы марали имя вашей матери. Что тебе теперь не нравится?
— Все нормально, — проговорила Рут, распуская волосы. Но по надменно поднятым бровям сестры Лиззи могла заключить, что у той далеко не все нормально. Вскочив на постамент, Рут не спешила его покидать. Лиззи же было все равно, садилась мать пьяной за руль или нет. Это ничего не меняло.
— Все совершенно нормально, — повторила Рут. — Просто мне минуту назад стало известно, что моя мать напилась и разбила машину, в которой погиб мой брат, а отец скрыл улики и подделал официальный документ.
— Не надо сворачивать в эту сторону, — посоветовал Гэвин.
— А почему нет? — прикрикнула на него Рут. — Это правда. Как она могла? Как посмела сесть за руль? О чем она думала, разъезжая с флягой в сумке? О господи, вот куда она ходила, когда говорила, что ей надо сбегать за сигаретами! Пропустить пару глоточков? Ха! Какое лицемерие — а еще учила нас, как надо пить: «Всегда в умеренных количествах и никогда в одиночку».
— Она пыталась воспитать вас правильно, — пожал плечами Мюррей.
— Ты знал, что она носит с собой выпивку?
— Нет, — признался Мюррей.
Рут закатила глаза, словно проклиная сам институт брака.
— Ну хватит, Рут, — шепнул Джордж.
— Да заткнись ты, Джордж! Я еще не закончила. Возвращаясь к Уайтам — почему она не попросила чашку кофе? Это было бы разумно.
— Не знаю, — пробурчал Мюррей. — Я не господь бог.
— Да ладно, — снова ухмыльнулся Гэвин.
— Но ты явно пытался сыграть его роль, когда забирал флягу, — возразила Рут. — Это называется сокрытием доказательств, папа. Как ты мог? Просто чтобы избежать огласки?
— И ничуть не жалею. И поступил бы так снова, Рут, — ровным голосом ответил Мюррей. — Не задумываясь. И напрасно ты злишься на свою мать, — добавил он. — Поверь мне, я злился много лет, и это ни к чему не привело.
— Да, конечно, наплевать, что она искалечила той аварией жизнь всей семье, — саркастически произнесла Рут.
Джордж взглянул на нее в замешательстве:
— Разве мы искалечены?
— А разве нет? — вскинулась Рут. — Лиззи до сих пор ведет себя как шестилетка. Ты отказываешься размножаться. А мне надо за всеми следить, потому что в шестнадцатилетнем возрасте мне вдруг пришлось готовить еду, проверять домашние задания и успокаивать ночные кошмары. Хотя мне хотелось уехать в Джорджтаун,[40] носить джемпер наброшенным на плечи и работать волонтером на Капитолийском холме.
Снова воцарилось долгое молчание. Из коридора донесся раздраженный голос: «Я не просил держать его в неведении! За кого вы меня принимаете?»
— Что ж! — Гэвин потирал руки и переводил взгляд с одного Блэра на другого. — По-моему, у вас состоялся очень плодотворный разговор!
— Только мы еще не закончили, — заметил Мюррей.
— Разве?
— Именно. Я не хочу, чтобы Лиззи вышла из этой палаты, все еще считая себя виновной в аварии.
— Ой, папа, пожалуйста, хватит, — вздохнула Лиззи.
Гэвин фыркнул и покачал головой:
— Тут, должно быть, играют роль гены. Хотя никак не возьму в толк, почему семьи постоянно хранят друг от друга всякие секреты.
Лиззи почувствовала, что все присутствующие уставились на нее.
— Смелее, детка, — сказал Гэвин.
— Да. Можешь по примеру отца вывалить на стол весь свой мусор, — проворчала Рут.
— Я не отец, — сказала Лиззи.
— Но ты что-то держишь в себе, — заметил Мюррей. — И мне было бы легче знать что именно.
Лиззи не хотела ничего рассказывать — отчасти потому, что не желала вспоминать подробности. Из-за них она чувствовала себя грязной.
— Здесь все свои, — подбодрил ее Гэвин.
— Заткнись, — ответила Лиззи. Она видела, к чему все идет: родственники просто так с нее не слезут.
— Я баловалась в машине, — произнесла она, глядя в пол. — Приставала к Дэниелу и слишком заигралась.
— То есть как? — спросила Рут.