Никто не спрашивал Лиззи, о чем они с Гэвином говорили наедине в больничной палате, но она по собственному желанию сообщила, что Гэвин не будет обращаться в полицию и подавать на нее в суд. Сразу после приезда в отцовский дом Рут принялась разбирать коробку с документами Мюррея — доверенностями, завещанием и различными дополнениями к нему, — Джордж надолго залез под душ, а Лиззи окопалась в комнате с двумя кроватями и принялась проверять студенческие работы. Но через некоторое время она начала клевать носом, поэтому спустилась в гостиную, где нашла Рут, которая восседала за столом, заваленным стопками бумаг, и ворчала, что Мюррей, будучи юристом, мог бы вести дела и поаккуратнее.
— Надеюсь, отец не лишил меня наследства из-за того, что я облила водой ноутбук Гэвина, — сказала Лиззи. — Шутка, — тут же добавила она.
— Знаю, что шутка, — ответила Рут. — И в глубине души я смеюсь.
Интересно, подумала Лиззи, переварила ли Рут новость о том, что в ночь аварии Лиллиан была пьяна, и поубавился ли теперь ее гнев на мать. Должно быть, сестре очень тяжело: ведь все эти годы она ставила Лиллиан на пьедестал. А Лиззи нет. Она была еще очень мала, когда Лиллиан умерла, и не успела как следует ее узнать, поэтому у нее не сложилось представления о достоинствах матери.
Но Лиззи не хотела сейчас углубляться в этот вопрос. Для одного дня достаточно болезненных разговоров.
— Во сколько ты завтра улетаешь? — спросила она.
— В три, — ответила Рут. — Хотя подумываю остаться еще на день или на два. Правда, Моргану это не понравится, — добавила она. — Он же тогда не сможет каждый день кататься на мотоцикле, и ему придется заботиться о том, чем кормить детей.
Морган иногда вел себя как сукин сын.
— А пожалуй, знаешь, переживет, не маленький, — чуть погодя добавила Рут.
Лиззи гадала, возникло ли это решение само собой или под влиянием слов Гэвина о том, что им нужно почаще обсуждать проблемы. И лишь позже вечером Лиззи невольно подслушала, как Рут объясняет Моргану по телефону, что не поедет домой завтра и что, по ее мнению, в их браке есть несколько основательных изъянов, а потом предлагает наконец записаться к семейному психологу, поскольку ее нужды во многом не удовлетворяются («нет, Морган, мне мало того, что ты готовишь по утрам в воскресенье банановые блинчики, которые никому не нравятся, и постоянно твердишь мне, что надо ходить в спортзал, но не хочешь взять на себя часть домашних обязанностей, чтобы я выкроила время; нет, я не собираюсь разводиться, и Шарлин тут ни при чем; не валяй дурака, никто не говорит об обсуждении опеки над детьми — если ты только сам этого не хочешь, — но мы должны обратиться за семейной консультацией, а если ты откажешься, я пойду одна, и у психолога будет только моя версия событий»). Только после этого Лиззи поняла, что за выходные в душе Рут произошли изрядные тектонические сдвиги.
В эту минуту Лиззи сообразила, что, подслушивая, лезет в чужую жизнь, и поднялась на второй этаж. Проходя мимо отцовской спальни с неубранной кроватью и кучей одежды поверх одеяла, она передумала идти к себе и вошла внутрь. Комната пахла ментолом и старой кожей. Лиззи собрала вчерашнюю одежду и начала разглаживать простыню; тут к ней присоединился Джордж, и они вместе стали заправлять кровать, стоя с двух сторон и туго натягивая постельное белье, как любил отец.
— А я никогда не убираю кровать, — хмыкнув, призналась Лиззи, подтыкая угол одеяла.
— Я тоже.
— А Рут наверняка убирает.
— Каждый день, — подтвердил Джордж. — С той же неизбежностью, как солнце встает по утрам.
Они чуть помолчали.
— Я сделала аборт, — вдруг сказала Лиззи, и в горле у нее встал ком. — В прошлом месяце.
Джордж выпрямился.
— Господи, — выдохнул он. — И почему ты до сих пор мне ничего не говорила?
— Не знаю. Но теперь я очень жалею, что избавилась от ребенка. — Глаза Лиззи наполнились слезами. — Я хочу детей.
— Сочувствую.
Лиззи взяла с тумбочки салфетку.
— Переживу, — сказала она. — Просто жалко, что я не настояла на своем.
— Гэвин уперся?
Она помотала головой.
— Нам обоим не везет с партнерами, — сказал Джордж. — Помнишь Луэнн?
— Еще бы! Редкая стерва.
Они накинули на кровать покрывало и проверили, чтобы края были ровным со всех сторон.
— А что с той подругой, с которой ты встречался летом? — поинтересовалась Лизи, внезапно почувствовав необходимость сменить тему.
— Под вопросом.
— Не будь дураком, Джордж. Такая милая, достойная женщина.