— Пропускаю тебя вперед, — изрек Балфор.
Дэвид кивнул, скрыв хандру, что внезапно его окутала, как старое знакомое пальто.
— Тогда доброй ночи, — сказал он.
— Лористон…
Сорвавшееся с губ Балфора имя вынудило замереть и оглянуться через плечо. В темноте он разглядел лишь громоздкие очертания Балфора, но даже не лицезря выражения, каким-то образом Дэвид почувствовал его нерешительность.
— Да?
— Было… хорошо. Надеюсь, тебе тоже?
Дэвид сглотнул и поразился, почему вдруг из-за простого вопроса так заболело в груди.
Прежде чем он сумел ответить, дверь гостиницы распахнулась, и на улицу выкатилась компания болтавших и громко хохотавших мужчин. Освещение и шум разрушили странные и хрупкие чары.
Дэвид представил, как подходил к Балфору, прижимался к нему губами и шептал на ухо: «Да, было хорошо. Лучше, чем хорошо». И «идем со мной в постель, останься на ночь».
Вместо этого он кивнул, выражение лица было пустым.
— Доброй ночи, мистер Балфор.
Оказавшись в гостинице, он отправился прямиком в свои покои, где разделся и улегся в постель. Он лежал без сна и заново переживал каждую секунду этой короткой неожиданной встречи, но на рассвете все-таки погрузился в беспокойный сон. К моменту его пробуждения следующим утром Мёрдо Балфор давно уже уехал.
Глава 3
— Дэвид Лористон! Куда, черт вас дери, вы пропали на прошлой неделе?
Дэвид оторвал взгляд от книг и заморгал. На сиденье по другую сторону стола проскользнул Фрэнсис Джеффри. Невысокий, темноволосый, с горящими глазами и улыбкой на губах. Мистер Джеффри был малорослым, зато в других отношениях — большой человек.
— Мистер Джеффри, как поживаете? — как можно тише проговорил Дэвид.
Этим утром в библиотеке было спокойно, но несколько адвокатов старательно работали за столами.
— Не увиливайте от вопроса, дорогой мой приятель, — отозвался Джеффри и приподнял темную бровь. — Где вы были?
Дэвид заложил страницу клочком бумаги и закрыл книгу.
— Уезжал на несколько дней, — мягко ответил он. — В мое отсутствие произошло нечто интересное?
Джеффри, будто верткая маленькая птичка, наклонил голову вбок и пристально на него смотрел. Дэвид ощутил, как щеки охватил жар, но благоразумно молчал. В конце концов, Джеффри драматично вздохнул.
— В общем-то, догадаться можно. Вы отправились на казнь, не так ли?
Дэвид не проронил ни слова, но цвет лица его выдал. В глубине души он проклинал свою светлую кожу и рыжие волосы — эти оттенки порождали самую ужасную и мучительную разновидность красного румянца.
— В каком-то смысле я вами восхищаюсь, Лористон, — сказал Джеффри. — Но не думайте, что этого никто не заметил.
— Я никого там не встречал…
— Я имею в виду не казнь — хотя благодарю за подтверждение моих догадок — имеется в виду ваша приверженность этому делу. — Он нервно улыбнулся. — Не поймите меня неправильно. Я очень высоко ценю ваш вклад. И, поверьте, я помню, сколь скромно ваше жалование. Но я не хочу видеть, как ваш прогресс в адвокатуре терпит больше лишений, чем необходимо. Дело в том, молодой человек, что вы чересчур явно сочувствуете вашим клиентам. В нашей профессии неблагоразумно придерживаться таких взглядов.
— Я никогда не придерживался никаких взглядов, — возразил Дэвид.
— Вы сочувствовали в открытую. Этого достаточно.
— Как и вы.
— Но я же Фрэнсис Джеффри. — Эти слова он произнес с заметным самолюбованием, но они были правдивы.
Он был Фрэнсисом Джеффри — знаменитым литератором, которого время от времени недооценивали из-за симпатии к вигам5, но благодаря устрашавшей репутации недостатка в делах у него не имелось. Во всяком случае, в настоящее время.
Работать с ним над делом ткачей было привилегией, хотя жалование Дэвиду действительно платили скромное. Он предложил свои услуги в качестве младшего адвоката по собственной прихоти, его слишком заинтересовала возможность поработать с потрясающим человеком. Он и не думал, что дело настолько его поглотит. Теперь требовалось срочно взять еще несколько новых дел и заработать побольше, если он намеревался вносить арендную плату вовремя.
— Благодарю за беспокойство, но я в порядке. — Дэвид улыбнулся.
— Да неужто? — Джеффри скептически вздернул бровь. — Я знаю, каково быть на вашем месте. Пытаться приобрести репутацию, хотя кажется, будто шанса никогда не подвернется. Благодаря моим политическим симпатиям несколько лет у меня прошли ни шатко ни валко. Да чего уж, несколько десятилетий.
— Однако устроились вы все-таки неплохо, — беспечно ответил Дэвид. — Если судить по вашему загородному дому.