В этой связи интересно напомнить об исследованиях доктора Роберта О. Беккера, который еще в 50‑х годах прошлого века приступил к изучению «электрической картины ранений». В результате выяснилось, что, как только возникает рана, поврежденные клетки начинают вырабатывать электрический ток.
Измеряя напряжение, генерируемое поврежденными частями тела, Беккер открыл ключ к одному из самых странных парадоксов природы, формулируемому так: «почему саламандра может регенерировать одну треть полной массы своего тела, а, допустим, та же лягушка, крыса или человек не в состоянии восстановить даже единственный поврежденный орган». После долгих лет исканий Р. Беккер все же частично раскрыл секрет механизма регенерации у саламандры.
Оказалось, что после ампутации конечности лягушки генерируют положительный потенциал, который приводит к зарубцовыванию, и, естественно, ни о каком формировании новой конечности не может идти и речи. То же самое происходит и у человека. А вот саламандра в месте травмы начинает генерировать отрицательный потенциал и восстанавливает утраченную часть своего тела с полным анатомическим подобием, включая костную, мышечную и нервную ткани.
Руководствуясь этим соображением, Беккер с помощью имплантированных электродов стимулировал регенерацию ампутированной передней лапы крысы до коленного сустава. Выросшая часть лапы, хоть и не была совершенной, но обладала многотканевой организацией, включая вновь сформированные мышцы, кости, хрящи и нервы.
Вслед за Беккером Стефен Смит из университета штата Кентукки применил ту же самую методику для восстановления лап лягушек, которые в отличие от саламандры неспособны к регенерации. Правда, он несколько изменил методику, и электричество подавалось через электрод, который перемещался в конечности, по мере того как вырастали новые ткани. В этом случае новая лапа лягушки сформировалась с полной анатомической точностью. Этот факт имеет колоссальное значение — оказывается, мы сохранили древнюю наследственную способность к регенерации. Потерян только управляющий фактор, или код запуска определенных программ, на которые и возложены все эти функции.
Беккер пошел дальше. Какова природа утерянного механизма? Не электричество ли это? И почему одни организмы генерируют токи более сильные, чем другие? Что является их источником при повреждении? Не общие ли «поля», окружающие тело? Ведь врачи Востока давно используют «полевую» диагностику для определения скрытой патологии. В поисках «биологической батареи», включающейся при повреждении органов, Беккер приступил к исследованиям естественных полей.
Пять лет он делал замеры на коже разных организмов — от саламандры до человека. Выявилось, что эти поля располагаются параллельно главным путям нервной системы. Согласно традиционным представлениям, существует только один механизм передачи электрического сигнала — это короткие импульсы, «бегущие» по нервному волокну. Беккер убедился, что здесь присутствует и другой канал — околонервные клетки, по которым непрерывно течет ток. Именно этот ток, пронизывая плотную сеть периферических нервов, формирует «узоры» поверхностного поля. Как только в результате ранений оно деформируется, околонервная ткань начинает «выдавать» электричество, черпая его в недрах организма. И если «нервная» масса в пораженной области достаточно велика, генерируемые напряжения смогут инициировать регенерацию. В противном случае сформируются рубцы. Срастание костной ткани — один из примеров человеческой способности к регенерации. При сгибе или поломке кости сами электрически поляризуются, т. е. ведут себя как пьезокристаллы, и, следовательно, происходит трансформирование механического напряжения в электрическую энергию. И это та самая энергия, которая вмешивается в клеточно–восстановительный механизм, помогая прежде всего образованию бластемы на поврежденной части организма. В том случае, когда этот механизм не срабатывает, только искусственное электричество может помочь успешному лечению.
Исследования на животных подтвердили эту гипотезу. Пропуская электрический ток прямо через перелом, доктор К. Бригтон и его коллеги из Пенсильванского университета вылечили нескольких тяжелых больных, которым грозила ампутация. В начале прошлого столетия введение в медицинскую практику вакцин, а затем и антибиотиков резко повысило эффективность лечения многих инфекционных заболеваний. «Электричество может совершить переворот в лечении хронических болезней, исправлении физических недостатков, которые ныне считаются безнадежными. Вряд ли найдется хотя бы одна область медицины, где не произойдет перемен в результате использования этого мощного инструмента для управления жизненными процессами», — утверждает Бассет*.