– Как ты?
– Мы сегодня виделись.
– И?
– Я смогла его немного разговорить. И теперь знаю, как отомстить этой черной ведьме, которая у нас работала.
– Интересно, и как?
– Он ее убьет. Сам.
– Ариша, девочка моя, о чем ты говоришь? Ты же говорила, что не станешь преступать закон!
– Саша, так и есть. Это не я ее убью. Он сам! Понимаешь, сам! – Арина подняла на любимого глаза, полные слез.
Александр опустился на колени и поцеловал ледяные кончики ее пальчиков:
– Милая, что происходит? Как это?
– Он не знал, что меня убили. Не знал!
– Откуда ты знаешь? Ты для него сейчас совершенно чужой человек, и он не мог бы тебе сказать.
– Но он сказал. Он сказал, что имена у нас похожи, цвет глаз. И что-то внутри меня перевернулось. Я поняла по тому, как он это все говорил, что он не знает!
– Ты просто наивная, какая же ты наивная!.. – Александр подошел к окну.
Ему было неприятно. В ней что-то надломилось. В его Арине, в его девочке. Неужели опять? Она опять влюбилась в этого человека? Арина подошла и обняла Александра за пояс, уткнулась в спину и понюхала рубашку, было так тепло и уютно.
– Я знаю, о чем ты думаешь. Ты не прав, любимый.
Он повернулся и обнял Арину, поднял ее подбородок и посмотрел в огромные глаза, в которых тонул мир. Ему казалось раньше, что он знает этот мир. Он почти его ощутил, мог коснуться, но нет. Он не знал даже и наполовину, он не знал своей Арины. Александр наклонился и поцеловал ее в губы. Такие дерзкие. Такие родные. Он хотел ее, хотел, и она была его. Но была ли она его до конца?
– Аришка, ты ведь моя? Только моя? Скажи...
– Я твоя, да, – Арина отстранилась и посмотрела в черные как ночь глаза своего мужчины, – но я не смогу быть даже сама с собой до конца, пока эти люди будут безнаказанно ходить рядом. Они отняли у меня семью, моих самых близких. Мы же говорили с тобой об этом.
– Но мне главное – знать, что ты меня любишь.
– Я тебя люблю. Очень. Я не смогу без тебя.
Александр обнял ее покрепче. Он знал, это правда. Они любили друг друга и боялись потерять, раствориться в этой жестокости, которая ее окружала. Может быть, она права. Стоит подавить чувство ревности и просто довериться.
– Поехали.
– Куда? – Арина посмотрела на своего мужчину с некоторым оцепенением.
– Я обещал, что не помешаю ходу твоих действий, я не сделаю неверного шага. Так что и ты доверься мне. Поехали!
Арина взволнованно теребила пачку сигарет.
– Поехали, – она тряхнула копной светлых волос и улыбнулась, – конечно, поехали!
Они вышли из здания салона, взявшись за руки. Смеющиеся и счастливые. Александр завязал Арине глаза серебристым шифоновым шарфиком и поднял на руки:
– Доверься мне.
– Ты сумасшедший! – Она болтала ногами в воздухе, обхватив его шею маленькими хрупкими руками.
– Отнюдь! Я просто влюблен, и нам пора отдохнуть от всего этого.
Он бережно опустил ее на сиденье в машине и рванул с места. Через какое-то время Александр развязал ей глаза. Арина огляделась по сторонам. Вокруг цветы. Много цветов. Очень много цветов. Мягкий розовый ковер, воздушные занавески и накидки повсюду. Она попала в рай, в сказку или спит наяву? Арина захлопала в ладоши и оглянулась:
– Что это?
Александр по-мальчишески взлохматил челку и почесал кончик носа:
– Я попытался сотворить чудо из нашей ночи, которая впереди.
– Чудо! Это на самом деле чудо! Как красиво! – Арина присела на бежевый диванчик.
Александр подошел к столу, спрятанному под мраморного цвета тканью, и сорвал ее. Перед взором предстал... рояль! Ослепительно белый рояль! Арина открыла рот и поднесла ладонь к губам. Саша поднял крышку музыкального инструмента, и Арина затаила дыхание.
Из-под гибких уверенных пальцев полились чудесные звуки музыки. Он ее удивил. Как же он ее удивил! Потрясающе! Она слушала не отрываясь. Шопен. Бах. Она очень любила Баха. Его музыку. Последний аккорд. Клавиши замерли, оставляя в комнате тишину и ветер, прилетевший в распахнутое окно. Арина смотрела на Александра глазами, полными слез. Слезы сча–стья. Сейчас она была очень счастлива. Все проблемы остались так далеко. Обиды, горе и разочарование превратились в облако. Невесомое, блеклое, которое поднялось в тишину и растворилось на это время, на эту ночь. Это была их ночь. Она подошла к Александ–ру и поцеловала его.
– Я не знала, что ты умеешь играть.
– Это давняя история. Мои родители отдали меня в музыкальную школу, но я занимался из рук вон плохо.
– Но толк все-таки вышел, как я посмотрю. – Она еще раз наклонилась и поцеловала его.
Александр бережно подхватил Арину на руки и толк–нул массивные двери – они очутились в спальне. Такой же розовой и нежной, как и предыдущая комната. Арина оглянулась. Огромная кровать, красивые изящные кресла и столик с розами.
– Слушай, где мы? Надеюсь, не проникли в покои ее величества?
– Ну что ты! Мы всего лишь в гостинице. Но все это, – он обвел взглядом комнату, – все это называется номером-люкс для новобрачных.
– Для новобрачных? – Арина зарделась и хихикнула.
– Именно. Мы не поженились, но в душе я уже давно женат на тебе и хочу тебе подарить волшебную ночь.
– Любимый. Любимый. Любимый.
Александр опустил Арину на кровать и расположился рядом. Он провел теплыми пальцами, которые пару минут назад создавали волшебные звуки, по шее, опускаясь ниже, в ложбинку между грудей. Она закрыла глаза, наслаждаясь каждым прикосновением любимого человека. Он не торопился, впереди у них целая ночь. Безумная ночь любви и страсти. Александр наклонился и поцеловал сладкие губы. Рука скользнула по бедру, задирая подол платья вверх. Тончайшие капроновые чулки скрывали нежность и бархатистость ухоженной кожи. Хотелось изодрать в клочья эту преграду между пальцами и этими прекрасными ногами. Сердце выпрыгивало из груди. Сегодня впервые за столько времени он будет обладать ею. Обладать своей девочкой. Своей Ариной. Она не убежит от него, словно раненая лань. Нет. Наоборот. Она будет здесь, рядом с ним. Под ним. Он опустил голову и целовал каждый сантиметр божественного тела, расстегивая мелкие пуговки по пути. Божественна. Прекрасна. Такая хрупкая. Нежная в мерцающем сиянии свечей. Арина слабо вскрикнула и изогнулась под ним. Он хотел довести ее до исступления. Чтобы она умоляла и просила больше не медлить. Он дразнил. Его язык обжигал каждый изгиб. Арина горела в сладкой истоме. Низ живота предательски сводило, и тело говорило о том, что оно ждет. Ждет мужской плоти.
– Не мучь меня. Прошу.
– Скажи это еще раз. Скажи. – Голос Александра охрип.
– Я хочу тебя. Я больше не могу. – Она изогнулась, как кошка, впуская мужчину в себя.
Больше он не мог сдерживаться. Подняв бедра Арины, раздвинул ее ноги и вошел. Так сладко, что хочется задохнуться. Хриплые стоны смешивались с дикими криками. Арина царапалась и мотала головой. Он перевернул ее, чтобы видеть лицо. Ему нужно знать, что ей хорошо с ним. Волосы блеснули и взметнулись, открывая гладкий бледный лоб. Тонкая струйка пота скатилась по виску. Огромные янтарные глаза потемнели от страсти и желания. Теперь они напоминали два огромных омута. Обволакивали и тянули. Хочется утонуть и не выплывать никогда. Крики изводили и изматывали. Она билась в конвульсиях. Он держал ее, трепещущую, крепкими руками. Вот и все. Арина обмякла и опустилась рядом с ним на влажные простыни. Фарфоровое тело поблескивало от крупных капель пота. Но нет. Он не даст ей уснуть. Его плоть, налитая и твердая, хотела опустошения. Хотела излиться в это хрупкое тело. Он припал к твердым ягодкам-соскам, и она опять тихо застонала. Александр никогда не насытится этим телом, этой женщиной. Он приподнялся на локтях и хрипло охнул. На лбу пролегла глубокая складка, а глаза стали черными, как будто в них налили гуаши. Пульсирующей струйкой мужчина вливал жизнь в это создание, которое Бог сотворил именно для него. Потом они долго лежали, взявшись за руки, смотрели в потолок. Рядом. Мужчина и женщина. Кофе и молоко. Арина впервые поняла, что она еще есть. Что не все потеряно для себя самой. Она жива, не это ли главное? Жить для того, чтобы жить. Тело помнило недавние ласки. Сон обволакивал двух влюбленных, чтобы следующий день показался таким же насыщенным и прекрасным, как этот, в котором они вновь обрели что-то потерянное и забытое в прошлом.